Эпилог

Голова болела нещадно, как будто десяток металлических шариков перекатывались внутри черепной коробки при каждом движении. И ещё этот проклятый свет в глаза, неяркий, но достаточно противный...
Он повернулся, почувствовал тепло тела рядом с собой, спрятал лицо на шее у любимой, вздохнул – от её близости успокаивалась любая боль.
Прикосновение её рук, её губ, нежные, ласкающие. Её голос…
– Милый, с тобой всё в порядке?
– Ммм…?
– Ты был каким-то… странным… ночью.
– Угу…
– Что «угу»? Эрик, да проснись же ты!
– Зачем, Кристина? – он поцеловал её в шею и, решив, что на этом разговор окончен, вновь попытался уснуть.
– Затем хотя бы, что уже полдень. И затем, что тебя дожидается Рауль, которого ты вчера приволок домой, а теперь он не может выйти. – Эрик насупился. Каждый раз, слыша из её уст имя «Рауль», он начинал зверски ревновать. Но сейчас он сам был в этом виноват.
– Эрик, а где вы с ним вчера были? Вы так поздно вернулись, такие уставшие…
– В каба… В конюшнях виконта… Барон с дурацким именем притащил ему нового жеребца, утверждал, что в подарок, от всей души.
– Сколько можно говорить, его зовут Кастелло-Барбезак. И все его подарки – только способ, чтобы отвлечь внимание Рауля от Мэг!
– Кристина, любовь моя, знаешь, мне абсолютно всё равно, как его зовут и чего он хочет. И уж поверь мне, отвлекать виконта от Мэг вовсе даже и не надо.
– Что ты имеешь в виду? – Кристина была искренне удивлена, и Эрик понял, что сболтнул лишнего.
– Дорогая, меня ждёт твой виконт, поговорим позже, – он чмокнул жену в кончик носа и уже было поспешно ретировался из спальни, но его остановил оклик:
– Постой! – Кристина бросила мужу маску. – Пожалей нервы Рауля, он и так не слишком бодро выглядит!
Мужчина ухмыльнулся, отвесив галантный поклон возлюбленной и нелестный комплимент юному аристократу, но маску надел и бесшумно вышел из комнаты.

Теперь настала очередь насупиться Кристине: во всей этой истории не пахло никакими конюшнями, ни в прямом, ни в переносном смысле.

* * * * *

Виконт сидел на небольшом уступе на берегу подземного озера и задумчиво болтал ногами. Эрик, помедлив немного, опустился рядом с ним на шершавый холодный камень.
– Доброе утро, – Рауль кивнул головой в знак приветствия, не отрываясь от созерцания мутной зеленоватой воды.
– Не слишком уж доброе… – Эрик поморщился. – Как спалось, мой дорогой виконт?
Вопрос был со слишком явным подвохом, Рауля счёл за лучшее промолчать. Однако его собеседник молчать не собирался:
– Так что всё-таки произошло вчера ночью? Может быть, ты мне объяснишь? Потому что я сам не слишком понимаю! – тон бывшего Призрака был язвительным и злым, дальше отмалчиваться виконту было нельзя.
– Эрик… Ты помнишь ту цыганку, ну… Вчера… Ты ещё прогнал её. Помнишь?

Он не помнил, но начинал понимать…

* * * * *

С того времени, как Кристина Дааэ вышла замуж за печально известного Призрака, вся Опера вздохнула спокойно. Кто-то неодобрительно качал головой, кто-то (в особенности, романтически настроенные хористки) завистливо вздыхал, кому-то было откровенно всё равно. А директора были счастливы уже потому, что на какое-то время их оставили в покое и не приставали с разнообразными требованиями всякие подземные обитатели.

Подземных обитателей теперь стало двое. Кристина всё так же принимала участие в постановках и исправно посещала репетиции, но большую часть времени её никто не видел. И в гости к молодожёнам никто не заходил. Что, в принципе, девушку волновало мало, а её мужа не волновало и вовсе. На первом месте для Эрика сейчас была возлюбленная, на втором – поиск более подходящего жилья для неё. Но первое время он не думал даже о доме: только она, она, везде она!

Через полмесяца директора вновь получили из рук мадам Жири знакомый до боли конверт: неизменным язвительным тоном в послании сообщалось, что Призрак повышает своё жалование до сорока тысяч франков в месяц. Ну что ж, за спокойствие следовало платить, тем более что теперь он был не один. Однако управляющих терзали смутные сомнения по поводу того, согласится ли виконт де Шаньи на столь существенное повышение расходов. Отчасти именно поэтому они решили переложить решение этого вопроса непосредственно на плечи молодого мецената. К тому же, длительная переписка с таинственным Призраком обычно не заканчивалась ничем хорошим, так, может, при личном общении получится по-другому?

По вполне понятным причинам директора не хотели ввязывать в решение финансовых вопросов Кристину. Так что Рауль де Шаньи был просто поставлен перед фактом и лишён путей к отступлению. И радости по этому поводу не испытывал.
После этой свадьбы он видел Кристину лишь мельком пару раз. А её мужа не встречал вовсе, хотя накануне бракосочетания Эрик с обычной своей издевательской улыбкой приглашал его «зайти в гости при случае». Принимать приглашение виконт не собирался, зато теперь имел полное право на ответное.

Прочитав послание, Эрик только удивлённо поднял брови. Виконт затеял какую-то свою игру, и смысл её пока был непонятен Призраку. Встречаться с ним, да ещё в конюшнях виконта, да ещё чтобы посмотреть какого-то жеребца от какого-то барона! Да ещё поздним вечером!
При ближайшем рассмотрении ситуация уже не казалась такой глупой. Всё-таки Рауль опасался его, это Эрик признавал не без удовольствия. И если эта истинная цель встречи была настолько важной, что мальчишка решился пойти на такое, то понятно, что он перестраховывается, назначая её «на своей территории». Ну а глупая причина… Так можно ли вообще ожидать от юнца чего-нибудь умного?

Как бы то ни было, вечером Эрик терпеливо выслушивал рассуждения виконта о тонкостях различий между породами и лошадей и прочую чушь, иногда нетерпеливо покашливая из-под надвинутого на лицо капюшона, скрывавшего пугающую маску. Но Рауль так и не перешёл к объяснению истинной цели их встречи, а прямо спрашивать Эрик не стал: смущение и неуверенность виконта тешили его самолюбие, разгоревшееся же любопытство заставило принять предложение «продолжить беседу в более подходящем месте», последовавшее, когда юноша наконец заметил абсолютную незаинтересованность спутника лошадьми.

Под «подходящим местом» подразумевалось сомнительного вида питейное заведение, находившееся неподалёку. Сомнительное настолько, что даже странная пара – молодой утончённый аристократ и закутанный в плащ Эрик – не вызвали вопросов и косых взглядов.
То, что здесь подавали, нельзя было классифицировать как нормальный спиртной напиток, что-то напоминавшее смесь плохого коньяка с очень плохим вином – однако, имевшее поразительной силы воздействие на разум: после третьей рюмки слова полились из виконта бурным потоком. Подперев голову рукой, Рауль жалостно сетовал Эрику на свою горькую судьбу: как плохо быть младшим, как ему надоело жить под постоянной опёкой Филиппа, который не считает брата способным на серьёзные поступки – тут он проглотил фразу «у которого даже возлюбленную из под носа увели» – и продолжил повествование...

В конце концов истина вскрылась, оказавшись достаточно скучной: Филипп не в восторге от меценатства брата, а в большей степени – от пропадания достаточно большой суммы денег неизвестно куда. И если эта сумма увеличится в два раза…
Огненная вода подействовала и на Эрика, который не уступал Раулю по скорости её поглощения. Поэтому, пребывая в весьма радужном расположении духа, он внял мольбам виконта и урезал сам себе зарплату до тридцати тысяч и ни франком меньше, чем привёл собеседника в столь же радостное состояние.

Настроение испортила невесть откуда взявшаяся цыганка, которая крутилась вокруг них с предложением погадать, узнать судьбу и даже – тут она понизила голос – исполнить любое желание. За умеренную плату, естественно.
Внезапно помрачневший Эрик грубо прогнал её и не обратил внимания, когда виконт вскочил следом, бросив что-то вроде «нехорошо обижать дам, надо бы извиниться» – и пропал на несколько минут. Призрак же был слишком занят собственными мыслями: дурного качества сивуха подло действовала на ноги, которые совершенно не хотели двигаться. Эрик проклинал себя последними словами, но чтобы добраться до дома, ему пришлось воспользоваться услугами Рауля, который, несмотря на юный возраст, имел гораздо больший опыт такого рода попоек, поэтому держался куда бодрее.
Экипаж виконта доставил их к зданию Оперы, а там уже, благодаря провидению и отчасти Эрику, благополучно миновав ловушки в подземельях, де Шаньи сдал Призрака с рук на руки Кристине – и сам заночевал там же, поскольку предпринять ещё одно путешествие по подвалам уже без провожатого просто не решился.

* * * * *

– Так ты всё-таки её догнал!
– Эрик…
– И загадал желание!
– Эрик…
– И что же именно ты попросил?!
– Чтобы она выбрала меня! Не тебя, а меня. Чтобы ушла со мной, чтобы мы уехали отсюда…
Больше всего на свете Призраку сейчас хотелось придушить ненавистного мальчишку. Поэтому через мгновение Рауль был опрокинут на спину, а на его горле сомкнулись длинные пальцы.
– Назови мне хоть одну весомую причину тебя не убивать, – прошипел Эрик, склоняясь над ним.
– Я не хотел! Я не думал, что так получится!
– Конечно не хотел! Ты же не знал, что любой договор с цыганами оборачивается против тебя. Ты думал, что получишь Кристину на всю жизнь, а не одну ночь! И что я уже не вмешаюсь! – хриплый смех, и пальцы сильнее смыкаются на горле.
– Эрик, но ты же сам шёл на всё, ради неё! Вспомни, что ты творил…
– Не слишком веская причина! Подумай ещё, виконт!
– Я уеду отсюда… – хватка ослабла, и виконт смог наконец вдохнуть. – Скоро будет собираться экспедиция, на север…
– Этот аргумент мне нравится больше. А как же Мэг?
– Мэг? Мэг тут вообще не причём. Я ухаживал за ней лишь в надежде вернуть внимание Кристины, в надежде, что она будет ревновать. В неё по уши влюблен Кастелло-Барбезак, она не расстроится из-за моего отъезда…

Эрик с удивлением смотрел на виконта. Молодой человек был гораздо умнее, чем он его считал. Но от этого он был Призраку не менее ненавистен. Мужчина встал и дождался, пока встанет Рауль, после чего заключил:
– В таком случае, я считаю, что наша договорённость вступает в силу с этого момента. Я провожу тебя наверх – и надеюсь, что больше никогда не увижу!

* * * * *

Эрик нарезал круги по комнате, укачивая полугодовалую дочь: малышка Лючия наконец уснула, и воздух в комнате перестали сотрясать звуки детского плача.
Кристина сидела в кресле и улыбалась, читая письмо. Он подошёл к ней:
– Что пишет наш виконт? – в голосе почти не звучало неприязни, за что Эрик сам себя от души похвалил.
– Он пробудет там ещё полтора года. Пишет, что страна очень красивая и необычная, особенно его потрясают нравы жителей…
– О да, этот мальчишка вообще имеет ранимую душу, – он в открытую улыбался жене.
– Эрик, ну за что ты его так не любишь? Он не сделал тебе ничего плохого!
– Да, любимая. На самом деле, я и сам иногда не понимаю, почему… – тон не становился серьёзнее, и Кристина лишь пожала плечами, вновь углубившись в письмо…
– О! Послушай, он пишет, что встретил замечательную девушку. Её зовут… странное имя какое-то… Маруся. Эрик, что у них там за имена?
– Не знаю, милая. Пусть Рауль сам разбирается. – Бывший грозный Призрак оперного театра вгляделся в лицо малышки, мирно сопящей у него на руках. – Лючия уснула… Да и нам тоже… пора, – и улыбнулся.

Кристина медленно поднялась и подошла к нему. Четвёртый год они были женаты, а она никак не могла привыкнуть к этой улыбке на его лице. Когда Эрик улыбался, он был самым красивым человеком на свете.

Вернуться к началу фика

В раздел "Фанфики"
Наверх