В дом 13 по улице Альфонс поздним вечером постучал прилично одетый господин. Спустя минуту его окликнули сзади.
— Здравствуйте, Расин.
— Эрик? Это вы?
— Полагаю, вы рассчитывали увидеть именно Эрика — иначе предпринимать прогулку в это время и здесь было бы несколько неразумно.
— Надеюсь, вы не попытаетесь меня убить, чтобы украсть кошелёк? — усмехнулся глава второго бюро Эжен Расин.
— Вы же сами учили меня: к крайним мерам прибегают только в крайних обстоятельствах, — прозвучал ответ. — Пойдёмте, прогуляемся. И отпустите своих топтунов — глаза мозолят.
— Неужели разучились работать? — хмыкнул Расин и протяжно свистнул. Из тени в нише выступили двое мужчин. Шеф разведки что-то тихо сказал шпикам, и те удалились. — Пойдём?
В ответ его собеседник лишь кивнул. Спутники спустились к Сене, перешли мост и не спеша пошли по набережной Пасси. Первым нарушил молчание Расин.
— До меня дошёл слух, что вы вернулись во Францию и вам нужна помощь.
— Долго же идут до вас слухи, Расин… Полгода прошло, как-никак. Когда помощь действительно была нужна Эрику — ему пришлось выкручиваться самостоятельно. А теперь… Думаю, раз вы вспомнили об Эрике, помощь нужна вам.
— Эрик, за вами по пятам идёт контрразведка шаха. В Париж прибыл лично принц Ахмед.
— Принц Ахмед? Не стоит принимать его в расчёт, Расин. Этот безмерный дурак помог мне бежать после провала, который стал неизбежным следствием выходки вашего Массена. Насколько я знаю, шах послал принца «держать Эрика под контролем»; по сути, Ахмеда просто отправили в почётную ссылку, чтобы освободить место для его брата. Принц давно уже вне игры, хоть и мнит, что охраняет мир от меня — гения, урода и безумца. Урода и безумца! Дьявол вас раздери, Расин! Двадцать лет я играю урода и безумца по вашей вине! Я мог бы стать величайшим в мире артистом и архитектором — если бы не ваш проклятый эксперимент по изменению внешности!
— Но вы же сами согласились на это.
— А что мне оставалось делать? Другого способа скрыться от людей эрцгерцога, жаждущих крови, тогда не было, а геройски умирать, если можно победить, оставшись в живых, — глупо, не так ли?
— Эрик, на сей раз вам так легко не уйти.
— Эрик и не собирается бежать. Кстати, Расин, если вы или Массена попытаетесь убрать Эрика — скажем, руками персов, — спустя пару дней после его внезапной смерти на стол императора ляжет пакет. Внутри будут копии документов, которые доказывают вину Массена в провале агентурной сети в Персии. И то, что план операции утвердили вы, проигнорировав предупреждение Эрика. Подобные пакеты получат также редакторы всех наших и иностранных газет.
— Это же измена! Вы давали присягу!
— Присягу? Я присягал не второму бюро и не вам лично, Расин, а Франции. От того, что в бюро останется меньше людей, подобных Массена, Франция только выиграет.
Едва сдерживая злость, Расин выдохнул:
— Вы дьявол во плоти, Эрик!
— Ха-ха-ха! Вы сами сделали Эрика дьяволом, Расин. Двадцать лет Эрик работал на вас: в Австро-Венгрии, в России, в Персии! Моя жена умерла во время родов, а ребёнок погиб — и меня даже не было рядом. Моя мать скончалась от горя вскоре после этого, а я не смог даже проститься с ней. Трижды топорные действия ваших людей ставили Эрика на грань провала в России, а из Персии он еле унёс ноги. И что Эрик получил в благодарность за службу? Он списан в тираж без пенсии. Расин, вы отлично знали, что я вернулся, и до сего дня не пошевелили даже пальцем. И вы ещё говорите о присяге?
— Но Эрик…
— Расин, я достаточно слушал вас. Теперь ваша очередь. Сеть бюро в Персии провалена окончательно. Так?
— Да, — хмуро ответил шеф разведки. — Вы правы. Мне нужен ваш совет. Эрик, вы знаете двор шаха. На кого мы можем опереться на первых порах?
— Думаю, ситуация в Персии изменилась: преемник Ахмеда всюду расставил своих людей. Я не могу дать вам дельный совет.
— Эрик, вы сами сказали, что присягали Франции. Подумайте: что ожидает французов на Ближнем Востоке, если англичане возьмут верх и в Персии?

Несколько минут мужчины шли молча. Наконец тот, кого называли Эриком, нарушил тишину:
— Хорошо. Я догадывался, чем закончится попытка проникнуть в окружение ханум, и заранее принял меры. Я создал вторую, глубоко законспирированную сеть.
— Глубоко законспирированную?
— И подконтрольную мне лично. Я готов передать вам своих агентов, но при двух условиях: во-первых, бюро раз и навсегда оставит меня в покое.
— Хорошо.
— Во-вторых, мне нужны деньги, Расин.
— Сколько?
— Пять миллионов.
— СКОЛЬКО?
— Пять миллионов, и ни сантимом меньше. Иначе новая Опера достроена не будет, а я заинтересован в том, чтобы это здание украсило Париж.
— Так это вы? Вы спроектировали новую Оперу?
— В некотором роде. Эрик просто помог Шарлю Гарнье с проектом. Как видите, после возвращения Эрик вынужден был снова заняться архитектурой — нужно же на что-то жить.
— Но пять миллионов, Эрик! У второго бюро нет таких средств!
— Зато у бюро есть связи и влияние. Неужели у вас нечем нажать на представителей рода человеческого, засевших в правительстве и в министерстве изящных искусств?
— Хорошо, — ответил шеф разведки после продолжительного молчания, — я обеспечу финансирование строительства. Когда я получу сеть?
— Как только деньги поступят на счёт строительной компании. Всего доброго, Расин.

Привычно проверив, нет ли за ним хвоста, Эрик направился домой. «Итак, — подумал он, — первый раунд за мной. Расин достанет деньги — по крайней мере, часть денег, но в покое они меня не оставят. Значит, нужно скрыться. Возможно, даже жениться, купить домик и доживать век с женой и оравой детишек. А ещё на первое время нужна резервная база. Хм, а что, если построить убежище за счёт бюро и спрятаться в новой Опере — на виду у всех? Сумасшедшая идея? Но Эрика и так уже все считают безумцем, и от ещё одного сумасбродства хуже уж точно не будет. Значит, решено: я внесу в проект изменения и создам себе отличный дом на берегу подземного озера — для начала. А потом подправлю — насколько это возможно — лицо, и подыщу дом на поверхности и жену. И ещё нужно изжить привычку, приобретённую за двадцать лет игры в безумца: говорить о себе в третьем лице. Иначе можно действительно сойти с ума».
С этой мыслью Эрик открыл дверь и вошёл в снятую на время квартиру. Его ждало много, очень много дел…

…Вернувшись в свой кабинет, Эжен Расин вызвал секретаря.
— Патрон?
— Рокар, я говорил с Эриком. Он согласен помочь.
Секретарь облегчённо вздохнул.
— Гора с плеч, правда? — усмехнулся Расин. — Рокар, подготовьте документы на пожизненную пенсию Эрику. У него кто-то ещё остался, кроме дочери?
— Нет, патрон. Кстати, первый усыновитель Кристины, скрипач Густав Дааэ, умер. Сейчас девочку воспитывает профессор Валериус.
— Чем она занимается?
— Насколько мне известно, учится петь, патрон.
— Что ж, позаботьтесь, чтобы Кристина Даае поступила в консерваторию за счёт государства. Бюро не должно оставаться в долгу ни у кого.
— Слушаюсь, патрон.
— И ещё, Рокар. Массена об этом знать не обязательно.
— Слушаюсь, патрон.
Когда за секретарём закрылась дверь, шеф разведки подошёл к окну и задумался: «Финансирование строительства Оперы придётся обеспечить. А вот встречу Эрика с дочерью пока следует отложить. Девчонка ещё может мне пригодиться. Кстати, нужно послать на стройку Массена — после того, как Рокар все ему разболтает, за Эриком лучше не уследит никто…»
За окном просыпался город. Парижское утро обещало быть хмурым.

В раздел "Фанфики"
Наверх