…De profundis clamavi ad te Domine! (1)

Медленно гаснет в свете заката день… Шелестя листвой, на свободу вырываются мрачные серые тени, пока еще едва ощутимые в предзакатных сумерках.

Одна музыка, одна песня, одна душа, поделенная надвое острым, как лезвие лучом закатывающегося за горизонт солнца.
Одна душа, поневоле томящаяся в двух таких разных и далеких друг от друга телах…
Одна душа на двоих. Одна боль. Одна слеза. Один стон. Одна мелодия. Один вздох. Одна тьма…

Не знать ни покоя, ни счастья, ни наслаждения… ища вторую половину…
Когда она найдет потерянный осколок серебряного, дрожащего при свете луны мгновения, она соединится в музыку весны, музыку гор, музыку леса, музыку ветра… музыку света и тьмы.
-
…Она умерла в ночь на N-ое число N-ого года за несколько дней до собственной свадьбы. Служанка нашла ее утром в собственной постели, бледную и бездыханную, она будто мирно спала, покладисто склонив голову перед торжествующим рассветом, но уже не слыша ни пения птиц, ни шелеста листвы за окном. Кажется, она улыбалась. Белоснежные розы, заказанные к свадьбе, стали ее гробовщиками.
Она была сильной и здоровой девушкой. Доктор сказал, что она умерла быстро и почти не мучилась. У нее остановилось сердце. Быстро, внезапно, неощутимо.
Тише, тише… тишина.
Оно просто перестало биться.

Ее жених, несомненно, питавший к своей юной невесте самые трепетные и нежные чувства, был не в силах поверить в это, и долго не мог понять, как молодая полная жизни и любви девушка могла безвозвратно уйти, просто перестав дышать в одно из мгновений…
Этого не могло быть!
Это ложь!

Она искала его…
Нескончаемые лабиринты темных витиеватых коридоров и проулков рассудка. Они растворялись перед ней, уводя в непроглядную тьму. Все, что вело ее это время, была лишь едва различимая мелодия...
Мелодия прошлого. И будущего.

Сиренам, с легкостью затягивающим в свои сети заблудших путников не дано любить на земле…

Она умерла ради него… Это оказалось так легко. Она даже не подразумевала, что перестать дышать оказывается так просто. Просто, когда жизнь исчерпывает смысл, просто, когда боль становится слишком реальной, чтобы ее преодолеть, когда мир становится слишком мал и узок для чувства, рвущегося из твоей груди, а слова уже не значат ничего…
Так просто, когда твоя душа разбита надвое…
Вздох,
Выдох,
Вздох…
Все.

Его нашли лишь спустя шесть дней после известных событий. Он дышал... Медленно, едва заметно. Но он дышал.
Он жил… ради нее.
Прозрачная холодная пустота оказалась проигравшей. Через несколько дней он пришел в себя, с первым осмысленным вздохом произнося ее имя: - Кристина… - Ее звали, и должно быть, до сих пор зовут Кристиной... Это имя дал ей ее обожаемый отец в честь какой-то святой. Но об этом не знала даже она сама. Об этом знала лишь пустота. Только, сейчас это не имеет уже никакого значения.

Он искал ее.
Но… не нашел. Они разминулись в непроглядной тьме судьбаностных коридоров.
Мучительное, пробивающее тупой болью грудь желание освободить из плена пустоты мелодию души…
Ангелам, оживляющим высший глас арифметикой нот, не дано любить на земле…

Дышать, когда в этом нет смысла, дышать без нее… невозможно. Ноты, ложащиеся на блеклый лист бумаги, слетая с нотного стана, превращаются в тонкие нити мелодий, уносящиеся далеко за горизонт, впитываясь в облака, путаются в кронах деревьев, усыпанных молодой зеленой листвой, тонкой паутинкой обволакивают молчаливые камни, опускаются на самые глубины рек, звенящим эхом отзываются в горах…
Зеркальная гладь озера, едва слышимый плеск воды, шорох нотной бумаги, разлетающейся по полу… Оказывается, так просто перестать дышать, когда жизнь исчерпывает смысл, просто, когда боль становится слишком реальной, чтобы ее преодолеть…
…И услышать мелодию ее тоски. Мелодию дождя. Мелодию ветра. Ее голос…

Когда сердце не в силах вместить настигающую любовь, оно замирает в предвкушении бесконечности.

Когда из-под мягко опускающихся клавиш звучит аккорд, разорванная надвое душа стонет в поисках своей половины, по своему единственному, моля о пощаде…
Когда натянутая струна дрожит в звенящей тишине, когда раскаты грома сплетаются с многоцветием радуги, это он произносит ее имя, прощая.

…Она станет единой, найдя друг друга. Спустя долгое время, которое там не имеет никакого значения. Которое там не делится ни на секунду, ни на минуты, ни на часы… Там оно вечно.
Она стала единой задолго до того, как на земле появилась трава, распустились цветы и родились реки с озерами. Потерянные ноты незаконченной мелодии. Там, где нет ни плоти, ни похоти, ни боли, ни света, ни тьмы, ни даже…любви. Сплетаясь в звуки единой мелодии, тонущей красными чернилами на белой бумаге…

Там… там, где две части одной души, наконец, на холодной заре закончив свой путь, найдут покой… там, где слезы так же прекрасны, как смех…там, где у тишины тоже есть мелодия, из глубин берет начало, сотканный из миллиона нот благословленный свыше гимн любви...

From the depths, I cried to you, Lord! (2)

(1) Из бездны взывал я к тебе, Господи! (Первые слова латинского перевода псалма 130-ого, в католической церкви текст похоронного пения)
(2) Из бездны я взывал к тебе, Господи! (англ.)

В раздел "Фанфики"
На верх страницы