| На главную |
В раздел "Статьи" В раздел "Обзор российской прессы" Русская постановка мюзикла |
|
Иван Ожогин: Я не давлю на своих детей, Интервью © Ольга Медведева |
|
«В детстве, с легкостью копируя голоса Олега Анофриева и Робертино Лоретти, я считал себя лучшим.
Насколько это не соответствует действительности, понял позднее, когда начал учиться профессии» —
об участии в кастингах, взлетах и падениях, о любви к музыке и к своим детям артист рассказал «ТН».
— Иван, вы сыграли практически во всех мюзиклах, которые ставились в России. Считаете себя удачливым? — Мне действительно повезло. Довелось принять участие в лучших проектах этого жанра. Сначала в Москве в «Чикаго», «Кошках» и «Норд-Осте», затем в Петербурге в «Бале вампиров», теперь опять в Москве — в легендарном «Призраке Оперы». Все они были сделаны на высоком профессиональном уровне, и это давало мне возможность развиваться У нас в стране ведь не учат специально на артистов мюзикла, и постичь это ремесло можно только методом проб и ошибок. Природные данные и хорошая школа помогали мне «попадать» в эти проекты. 
— Через кастинги?
— Да. Я и сейчас продолжаю участвовать в кастингах. Мы там все как одна большая семья — люди с одним набором хромосом — честно стоим в очереди и ждем... Иногда ты лучше подходишь на роль, иногда кто-то другой. Когда не проходишь, это отрезвляет, ставит на место, заставляет сомневаться и более реально оценивать себя. Невостребованность вообще отлично сбивает спесь. — Ну, вам ли, Иван, жаловаться на невостребованность? — Наступил однажды такой период, когда Москва перестала нуждаться в моих услугах, и работы не было совсем. Может быть, подошел тот возраст, когда молодежную тематику играть стало поздно, а более зрелые роли еще рано. Это было как раз перед петербургским «Балом Вампиров». Этот промежуток дал мне возможность по-иному себя осознать, сильно соскучиться по работе в мюзиклах. — И чем вы занимались в этот трудный промежуток? — Я понял, что настало время не брать, а отдавать. То есть создавать что-то самостоятельно. И я собрал хор из профессиональных оперных певцов при Николо-Угрешском монастыре, где сам пел с 2006 года. А потом на базе этого хора помогал организовывать музыкально-хоровую студию для детей «Угреша». Кроме этого, активно занимался концертной деятельностью. Так появился проект «Экология звука» — слияние природы и человеческого таланта. Летом в деревне Матово Калужской области раз в две недели собираются музыканты и под открытым небом, на берегу реки Угры, играют великолепные концерты. — Графа фон Кролока в «Бале Вампиров» вы играли не только в Петербурге, но и в Германии... — Да, эта роль стала ступенькой моей профессиональной состоятельности, узнаваемости. Мне помогала сделать эту партию концертмейстер Елена Буланова. Ну и видно звезды так сошлись, что мы хорошо поработали и все получилось. Хотел сказать, мы хорошо поработали и славно отдохнем, но отдых пока даже не снится. К счастью! Первый раз за этот год у меня получились четыре выходных дня... «Бал вампиров» шел в Петербурге три года, затем меня пригласили в Германию пройти кастинг на немецкую постановку. Прошел, выучил роль на немецком языке и работал на два города — в Санкт-Петербурге и в Берлине. Две недели здесь, две недели там, в плотном ежедневном режиме. Семь-восемь шоу в неделю. — Сейчас похожая ситуация: в Петербурге вы играете Воланда в «Мастере и Маргарите», а в Москве Призрака в «Призраке Оперы». Изматывает такая нагрузка? 
— Не могу сказать, что это легко. В «Призраке Оперы» играю до 15 спектаклей в месяц. Но самое удивительное —
это то, что каждый спектакль абсолютно разный. В «Призраке» настолько тонко и гибко прописан драматургический
рисунок и сама история настолько захватывает, что каждый раз я нахожу в своем образе новые оттенки и стараюсь
передать их зрителям. Отдача, конечно, потрясающая. Когда люди с горящими глазами подходят и просят:
«Пожалуйста, можно вас обнять», я понимаю, что если ты отдаешь энергию в зал, то она к тебе возвращается
сторицей. Это чувство ни с чем несравнимое и оно очень важно для артиста.
— Слышала, что многие путешествуют из Петербурга в Москву и обратно, чтобы посмотреть мюзиклы... — Действительно, это так. «Призрак Оперы» — легендарный проект, и зрителям хочется посмотреть на его российскую постановку, тем более, в России, по признанию международной постановочной команды, один из самых сильных актерских составов. «Мастер и Маргарита» привлекает своей новизной. Кстати, на «Призрак» не по одному разу приезжает и много иногородних гостей, и иностранцев. Многие из немецких поклонников уже неоднократно побывали в обеих российских столицах... Сейчас у поклонников «Призрака Оперы» есть уникальная возможность заглянуть за кулисы; совсем недавно мы начали проводить экскурсии, на которых желающим раскрывают некоторые секреты постановки... — «Мастер и Маргарита» уже будет идти в Петербурге второй сезон. Правда, что вы знаете все партии этого мюзикла? — Он ведь создавался с нуля, не было какого-то аналога. И еще в период подготовки, я, опираясь на свой опыт, спел абсолютно все партии, чтобы понять, как они звучат. Потом внимательно все прослушивал и давал композиторам и либреттистам рекомендации. Потому что слова на бумаге — это одно дело. А вот произнести, пропеть их — совсем другое. Вещи, режущие слух, подвергались серьезной корректировке. Поэтому, наверное, и отношусь к этому мюзиклу как к своему собственному детищу. — Какой персонаж было бы интересно сыграть в «Мастере и Маргарите», допустим, в кино? — Кого-нибудь острохарактерного, вроде Коровьева. Мне очень интересно было бы поискать пластику, его внутреннюю логику. Вообще интересны масштабные, думающие, транслирующие личности, такие как Жан Вальжан, Иисус Христос потому, что не очень понятно, как их играть. А чем сложнее задача, тем интереснее. Любопытно было бы попробовать себя и в драматическом театре, но в мюзикле мне все-таки пока легче раскрыться. Мне не близок, как у нас выражались в ГИТИСе «Театр в замочную скважину». Мне интересен месседж. — У вас было несколько небольших ролей в сериалах и кино. Ждете продолжения? 
— Если график совпадет, отказываться, наверное, не стану. Тем более что предложения интересные есть —
совсем недавно принял участие в съемках короткометражного фильма «Корсет», проекта в стиле стим-панк.
Есть предложения и по сериалам. Пока я приспосабливаюсь к съемкам в кино, притираюсь... Для репетиций,
как правило, очень мало времени. То работаешь, то сидишь. Ожидание утомляет. Мне пока проще выложиться
на сцене за три часа. Нас так учили — выкладываться на полную катушку. На съемках это не всегда реально.
В общем, есть чему поучиться.
— Иван, когда Вы были ребенком и занимались пением, чувствовали, что добьетесь таких успехов? — Слушая записи Олега Анофриева и Робертино Лоретти, я мог свободно их скопировать, хорошо получалось. Тогда считал, что я один их лучших певцов в городе. Насколько это не соответствует действительности, я понял позднее, когда начал учиться. Когда стал этим зарабатывать. Когда осознал, что профессией надо заниматься не 24 часа в сутки, а 48. Что необходимо слушать много разной музыки, кого-то копировать, прививать себе музыкальный вкус. — На какой музыке росли? — Наверное, как и все мои ровесники. В юности мне нравились хорошие мелодичные композиции Игоря Корнелюка, Уитни Хьюстон, Валерия Меладзе, Элтона Джона. А космический масштаб аранжировки «The Show Must Go On» Фредди Меркури, меня просто сводил с ума. Кроме того, мой старший брат — профессиональный музыкант. Он тоже многому меня научил. При необходимости могу сам себе саккомпанировать на гитаре или фортепьяно. — Иван, вы молодой многодетный отец! Как с семьей проводите свободное время, которого у вас явно мало? — Мы можем все вместе пойти в кино, поехать в аквапарк, на лошадях покататься, просто погулять или на дачу съездить. Летом, как правило, дети с мамой именно там. — Семья следит за вашим творчеством? — Конечно, они ходят на все мои премьеры. Только мюзикл «Джекилл & Хайд» в Театре музыкальной комедии младшие дети не видели, мы с женой посчитали, что рановато им еще. Не поймут. Взрослые-то не все понимают, в чем там дело. — Что дети говорят вам после премьер? — Они говорят, что я лучший певец на свете. — Берут с вас пример, занимаются музыкой, вокалом? — Все, кроме старшей Екатерины, которая уже закончила МГУ и получила диплом переводчика, занимаются музыкой. Даниилу сейчас тринадцать лет, Татьяне — десять, Александре — семь с половиной. Старшие ходят в музыкальную школу и в театральную студию с музыкальным уклоном. Все любят плавать. Я не давлю на них, будут сами выбирать, чем заниматься в жизни. Возможно, будет петь Татьяна, голос у нее хороший. 
(В этот момент в том месте, где мы общались, музыкант заиграл композицию Корнелюка из «Бандитского Петербурга»)
— Вот про Корнелюка поговорили — и пожалуйста... Как говорится, формулируй свои желания точней и отправляй в космос. — Как семья отнеслась к переезду из Москвы в Петербург? — Все, кроме сына, обрадовались. У него просто остались привязанности к Москве, к друзьям, к школе. Пока с этим сложно. Но я думаю, что все наладится. Прежде, чем ехать в этот красивый город, мы нашли школу для обучения детей. В Москве дети учились в православной школе. И нам там очень нравилось. Здесь мы тоже нашли подобную школу. По сравнению с общеобразовательной, отношение к детям совсем другое. Теплая атмосфера, много внимания, уважения, никаких криков и не более 10-ти детей в классе. Когда Таня пошла в первый класс, там было всего трое учеников. Главный показатель — успеваемость. На полгода опережается программа. — Как жена Марина относится к вашему успеху? — Достаточно ровно. Она окончила МИФИ, но сейчас плотно занимается детьми. У нее очень много забот. Марина понимает, что в моем успехе есть как положительные стороны, так и отрицательные. Конечно, бывают и трудности. Во-первых, меня часто нет дома, во-вторых, повышенное внимание со стороны поклонников... Но 15 лет брака научили нас находить компромиссы, основывать отношения на уважении и взаимопонимании, не давать друг другу поводов для ревности. Текст © Ольга Медведева Фотографии
* Слева направо: Александр, Татьяна, Даниил, Екатерина, Иван Ожогины. Прогулка по Москве с отцом
|
