"Трансаэро"
№ 10 | октябрь 2014 года.
В октябрьском номере бортового журнала авиакомпании "Трансаэро" было опубликовано замечательное интервью с исполнителем роли Призрака
Оперы в российской постановке мюзикла Уэббера – Дмитрием Ермаком. В интервью Дмитрий рассказывает о мюзиклах в России, о своей встрече с
Э. Л. Уэббером, раскрывает подробности того, как проходит кастинг на мюзикл и как ему удается совмещать работу в театре со съемками
в кино и сериалах. В интервью приводится масса интересных фактов, которые до сих пор ещё не освещались в прессе. Помимо этого, нам
особенно приятно было увидеть, что автор статьи в кои-то веки провёл самостоятельную работу по изучению информации, связанной с
мюзиклом и романом Леру, – в отличие от всех остальных СМИ, пользующихся "готовой" информацией, которую
им скармливают экскурсоводы Оперы или не слишком сведущие в этой теме люди. Не обошлось здесь без мелких досадных ошибок, однако
сам факт такого внимательного подхода к подаче материала не может нас не радовать, за что огромное спасибо журналу "Трансаэро".
Под текстом интервью мы остановимся на этих моментах подробнее.
ДМИТРИЙ ЕРМАК: ПОЛУЧИТЬ РОЛЬ ПРИЗРАКА ОПЕРЫ – ЭТО КАК ВЫИГРАТЬ ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ
В Москве начался прокат знаменитого мюзикла Эндрю Ллойда Уэббера «Призрак Оперы». Перед премьерой исполнитель главной роли Дмитрий Ермак рассказал
о кастинге, встрече с легендарным композитором и о судьбе жанра в России.
ДМИТРИЙ ЕРМАК
Родился в 1983 году в Брянской области. В 2005-м окончил актерский факультет Орловского института искусств.
На третьем курсе был принят в труппу орловского театра «Свободное пространство». В 2004 году выиграл Гран-при
на Международном конкурсе эстрадных исполнителей «Славянская звезда», а в 2007-м стал лауреатом конкурса актерской
песни им. Андрея Миронова. В 2009 году принял участие в телевизионном кастинге среди профессиональных актеров
«Найди Чудовище». Заняв второе место, получил предложение от продюсера компании «Стейдж Энтертейнмент» Дмитрия
Богачева войти в труппу мюзикла «Красавица и Чудовище» и сыграть роль Люмьера. В 2010 году получил главную роль в
мюзикле ZORRO. В 2012-2014 годах играл Краба Себастьяна в мюзикле «Русалочка». Номинирован на премию «Золотая маска»
в категории «Мюзикл/ Оперетта». Снимается в кино и телесериалах.
|
— Дмитрий, вы согласны, что в России к мюзиклам относятся немного пренебрежительно?
— С одной стороны, это так. В лондонском или нью-йоркском театральном мире уважения к жанру куда больше. С другой — нам как
компании и мне как актеру достаточно зрителя. «Русалочка», например, за два сезона была сыграна 506 раз в ежедневном прокате,
ее посмотрели более 700 тысяч человек. Не только ни один драматический театр, вообще ни один проект в России не может с этим
конкурировать. Да и мои друзья, как бы скептично они ни были настроены, придя один раз на любой наш мюзикл, проникаются уважением
и к нашему труду, и к жанру.
— А у вас не было такого пренебрежения? Вы же пришли в мюзикл из драматического театра.
— Наоборот, мне всегда очень хотелось участвовать в музыкальных спектаклях. Было жаль оставлять драматические роли, но я понимал, что в мюзикле смогу реализоваться целиком, использовать все свои способности. Впервые в музыкальной постановке я принял участие еще в Орле, но, конечно, мечтой было сыграть в шоу бродвейского уровня, и для этого надо было пробиваться в столице.
— Вы не жалеете, что учились не в Москве?
— Абсолютно. Своим преподавателям я буду благодарен всю жизнь. Более того, я не жалею, что меня когда-то не взяли в ГИТИС на музыкальный факультет – поставили два по вокалу. А сегодня я пою одну из самых сложных вокальных партий, которые вообще существуют в жанре мюзикла. Такая судьба. Когда Мэрил Стрип пришла пробоваться на свою первую роль, режиссер сказал ей: «Это вообще не ваша профессия». Вот и у меня так получилось. Неважно, что говорят. Нужно слушать только себя.
— То есть вас нельзя задеть критикой?
— Конечно можно, я же живой человек. Но я стараюсь не позволять критике влиять на меня. Я работаю с лучшими мировыми профессионалами нашего жанра и прислушиваюсь прежде всего к ним. Я доверяю мнению моей жены, одной из ведущих актрис мюзикла Наташе Быстровой. Что касается критики в СМИ, на форумах в интернете – все это я сейчас уже стараюсь просто не читать, потому что плохой отзыв может надолго выбить меня из колеи, а смысл?
— Значит, после премьеры «Призрака» критику читать не будете?
— Нет!
— Где вы учились петь?
— Я занимался вокалом на актерском факультете своего Орловского института искусств. Один из моих педагогов даже сказал тогда, что я могу сделать карьеру оперного певца. И это несмотря на то, что у меня нет музыкального образования и я не знаю нот.
— И вы открыто об этом рассказываете...
— Да! Хотя один умный человек сказал мне как-то: «Может, стоит перестать об этом говорить и просто взять и выучить ноты?» Но, знаете, пока мне это не мешает. Сейчас для меня важнее выучить английский, потому что без него путь на лондонскую или бродвейскую сцену точно закрыт.
— Призрак Оперы – очень сложная партия. Вы не боялись за вокал, когда шли на кастинг?
— Переживал, конечно. Но у меня есть преимущество: я не только пою, я еще и драматический актер. Так что рассчитывал на то, что именно этот баланс впечатлит постановочную группу. Но все равно сильно волновался. На самом деле, это всегда как поступление в театральный вуз.
— Расскажите, как проходит кастинг. Это всегда одна и та же схема?
— Примерно да. Есть три тура. Единственная поблажка для нас, актеров, уже имеющих опыт работы в мюзиклах, – это отсутствие первого тура. На кастинг «Стейдж Энтертейнмент» может прийти любой человек с улицы, так что сначала смотрят просто на профпригодность. А вот второй и третий туры – это уже сложно: вокальные, драматические отрывки, проверка с той или иной партнер-шей, хореография, потом опять пение... Это длительный и очень нервный процесс, три тура иногда растягиваются на полгода. И неудачи могут убивать. Когда конкурентоспособный артист раз за разом получает отказ без объяснений, это очень сложно пережить.
К счастью, мне пока в основном везет.
— На кастинге присутствуют европейские продюсеры и постановщики шоу?
— Всегда. Знаете, некоторые недоброжелатели пытаются уязвить нас, артистов, которые уже участвовали в постановках «Стейдж Энтертейнмент», что мы свои, поэтому получаем роли в новых проектах компании. Я точно могу сказать, что тут междусобойчика не получится. Ни один человек, приехавший из-за рубежа, не знает ни Филиппа Киркорова, ни Нонну Гришаеву, ни Дмитрия Ермака. Они смотрят здесь и сейчас: либо да, либо нет.
— И как это потом происходит – раздается тот самый звонок с радостной новостью?
— Да! В этот раз мне позвонила наша директор Лилия Фаизова в полдвенадцатого ночи и сказала: «Уважаемый Призрак, я тебя поздравляю». Ну да, слезы были. Я очень хотел. Боялся, что не хватит фактуры, роста, что я слишком молодой для этой роли. Я был почти уверен, что смогу попасть во второй или третий состав, но первый... Это роль мечты.
— Почему «Призрак Оперы» такой особенный?
— Мне он интересен прежде всего драматически. В театральном мире принято считать, что мюзикл – такой легкий жанр, а тут история по-настоящему трагическая, сродни опере. Это первый мой мюзикл, который я несколько раз посмотрел до постановки – в Гамбурге, в Лондоне и, конечно, музыкальный фильм с Джерардом Батлером. Все понравилось, но заимствовать я оттуда ничего не хочу.
ИСТОРИЯ ПРИЗРАКА
Премьера мюзикла композитора Эндрю Ллойда Уэббера на стихи Чарльза Харта состоялась в 1986 году в Лондоне, а через два
года с успехом прошла на Бродвее. Самые известные исполнители главных ролей – Майкл Кроуфорд и Сара Брайтман. Мюзикл удостоен
множества наград, в том числе британской премии Лоуренса Оливье и американской премии «Тони». «Призрак Оперы» – самый кассовый
развлекательный проект в мире. Общие сборы за все время проката превышают 5.6 миллиарда долларов. Постановку посмотрели более
130 миллионов зрителей. Спектакль также стал самым долгоиграющим мюзиклом в истории Бродвея: на текущий момент он находится
в непрерывном прокате 26 лет.
|
— Однако, насколько я знаю, все лицензионные постановки в разных странах должны быть совершенно одинаковыми.
— Это большая ошибка так считать. Лицензия подразумевает костюмы, свет, декорации. Это никаким образом не затрагивает творчество артистов. Только несведущие в жанре люди могут утверждать, что это калька. Хороший режиссер всегда идет от артиста, а артист – от своего понимания роли. Все постановки разные.
— Мне кажется или это для вас больная тема?
— Да, и здесь мы возвращаемся к началу беседы. Не только для меня. Мюзикл в России окружен каким-то диким количеством мифов. Почему-то про драматический театр никто не говорит, что пьеса «Три сестры» у разных режиссеров – это калька, а актеры ходят на спектакли соседних театров и смотрят, как они там все это играют. О нас же такого можно услышать сколько угодно. Еще иногда сталкиваешься с пренебрежительной реакцией режиссера какого-нибудь сериала, когда он узнает, что ты актер мюзикла. Хотя что может быть естественнее для актера, чем петь и танцевать? Кстати, умные режиссеры это понимают и ценят.
— В Лондоне «Стейдж Энтертейнмент» организовал встречу артистов российского «Призрака» с Эндрю Ллойдом Уэббером. Зачем это было сделано?
— Уэббер сам настоял на личном знакомстве с нами. Он очень внимательно относится к постановкам своих мюзиклов в разных странах, предпочитает все контролировать сам.
— И как все прошло?
— Я волновался, все-таки живая легенда. К счастью, он был доброжелателен и, главное, оставил свой знак качества – сказал, что ему все нравится.
— То есть он мог и не одобрить вас?
— Нет конечно, наши записи он видел раньше – их ему отправили после утверждения в Москве. Я точно знаю, что меня на роль одобрил лично Уэббер. Но все же такая встреча – это важно. Он послушал нас, дал несколько советов.
СЮЖЕТ
За основу мюзикла взят одноименный роман французского писателя Гастона Леру, опубликованный в 1909 году. События разворачиваются в
1880-х в здании Парижской оперы, построенном архитектором Шарлем Гарнье. В подвалах театра живет обезображенный болезнью музыкальный
гений по имени Эрик. Он пользуется своим инженерным талантом и отличным знанием тайных ходов театра, чтобы запугивать руководство и
артистов и добиваться исполнения всех своих требований: ему должны выплачивать жалованье, оставлять для него одну из лучших лож и
так далее. Все в театре считают его привидением и боятся. Эрик влюбляется в юную танцовщицу Кристину и, оставаясь для нее невидимым,
обучает пению, за короткое время позволяя ей добиться выдающегося успеха. Кристина попадает под очарование таланта Эрика, но она
влюблена в другого – своего друга детства, виконта Рауля де Шаньи. Однако Призрак не собирается сдаваться...
|
— Несмотря на то что ваша карьера в мюзикле складывается очень успешно у вас сложно назвать известным широкой публике.
Как актер мюзикла может стать медийным лицом?
— Только через кино и телевидение, через сериал, который транслируется на всю провинцию. Но я не променяю роль Призрака на роль мента. В августе у меня начался двухмесячный репетиционный период. Это время, когда ты никуда не можешь уехать, ни с чем не можешь совмещать. И, как на зло, на тот момент у меня было шесть предложений сыграть в сериалах. Шесть! Это и деньги, и медийность. Но сожалений никаких не было.
— А если бы эти предложения поступили раньше, когда вы еще могли отказаться от мюзикла?
— Все равно это был бы Призрак. Получить эту роль для артиста – как выиграть Олимпийские игры. Но я не позиционирую себя как актер мюзикла, не собираюсь себя делить на жанры. У меня есть 12 киноработ, один полный метр, я очень хочу сниматься еще. Но полностью променять мир музыкального театра на сериальный ради зарабатывания денег я точно не смогу.
ВЫМЫСЕЛ И РЕАЛЬНОСТЬ
Роман «Призрак Оперы» написан в жанре журналистского расследования. Умелый мистификатор. Гастон Леру искусно мешает вымысел и факты. На многие фантазии писателя вдохновило здание Оперы Гарнье. Так, подземное озеро, которое окружает тайное убежище Эрика, действительно существует на нижнем уровне подвалов. Оно создано искусственно: бетонные стены резервуара и давление воды укрепляют ненадежную болотистую почву под сооружением.
Совершенно реальна и ложа № 5 первого яруса с левой стороны, которую Призрак требовал на все представления оставлять для себя свободной. В прошлом году на ее двери появилась табличка: Loge du Fantôme de l'Opéra
(фр. «Ложа Призрака Оперы»). Билеты в нее продаются совершенно свободно, правда, пользуются повышенным спросом.
Одна из центральных сцен и романа, и мюзикла – падение люстры во время спектакля в результате злого умысла Эрика.
На самом деле люстра никогда не падала, однако в 1883 году упал один из восьми ее 770-килограммовых противовесов. Погибла пожилая зрительница, пришедшая впервые в жизни послушать оперу, – как и описано в романе. Все остальное, в том числе и факт обнаружения скелета в дальних подвалах Оперы, выдаваемый Леру за реальность, – целиком на совести писателя.
|
— Разве получается совмещать мюзикл ежедневного проката с чем-то еще?
— После репетиционного периода и премьерного блока – да. Первый состав играет чуть больше половины всех шоу. Хотя лично у меня это все равно будет 20 спектаклей в месяц – цифра немыслимая для актера драматического театра.
— Я как раз хотела сказать: это же очень тяжело физически. Смотришь мюзикл и не понимаешь, как артист,
только что певший и танцевавший три часа, выйдет опять и завтра, и еще 180 раз за сезон. Разве можно это делать
каждый день качественно?
— Когда я работал в драматическом театре, тоже так думал. А потом... Когда ты понимаешь, в шоу какого уровня участвуешь, когда слышишь, что тебе каждый день аплодируют почти две тысяч человек – это дает такую энергию, которая ни с чем не сравнится. И потом, как можно не справиться? Это моя работа. Гораздо страшнее, когда у актера ее нет.
Интервью © Ирина Рубанова
Фото © Андрей Федечко, Morris Macmatzen
Послесловие администрации сайта
Как мы уже сказали выше, в данной статье нас невероятно порадовал тот факт, что автор провёл самостоятельную работу по
изучению материала. Во всех предыдущих статьях, освещавших российскую постановку мюзикла, приводились как под копирку одни
и те же факты, предоставленные либо пресс-службой компании "Стейдж Энтертейнмент", либо рассказанные экскурсоводом Оперы
во время июльской поездки наших артистов в Париж, либо перепечатывались слова правнучки писателя – Вероники Леру. Стоит ли
и говорить, что большая часть этих "фактов" была не более чем байками для туристов, и нам очень печально было видеть,
что журналисты даже не утруждают себя самостоятельным изучением материала.
Теперь же мы с ликованием увидели более внимательный и сознательный подход к подаче материала, а потому не можем удержаться
от того, чтобы провести небольшую "работу над ошибками".
Итак, раздел "ИСТОРИЯ ПРИЗРАКА". Здесь только одна фактическая ошибка – указано, что на текущий момент мюзикл находится в непрерывном прокате
26 лет, хотя нетрудно посчитать, что с 1986 года прошло уже 28 лет. Кроме того, этим летом сборы от проката мюзикла превысили
6 млрд. долларов, так что информация по сборам тоже слегка устарела.
Чуть более грустно обстоят дела с разделом "СЮЖЕТ", поскольку становится понятно, что сам автор статьи роман Гастона Леру не читал.
Указано, что лицо Эрика было "обезображено болезнью" (хотя в романе он был уродлив от рождения), и Кристина из
певицы вдруг превратилась в танцовщицу – то есть сюжет книги перепутали с сюжетом мюзикла.
Зато раздел "ВЫМЫСЕЛ И РЕАЛЬНОСТЬ" привёл нас в восторг. Мы впервые видим, чтобы журналисты настолько тщательно подошли к изучению
темы, чтобы знать о недостоверности слухов про найденный скелет и про то, что билеты в ложу № 5, вопреки распространённой байке,
всё-таки продаются – правда, будем честны, цена для них самая обычная, от соседних лож не отличается ничем. Есть и ещё пара досадных
оплошностей: неправильно указан год инцидента с люстрой (падение противовеса
произошло не в 1883, а в 1896 году). И табличку "Ложа Призрака Оперы" на дверь повесили не год назад, она
висит там уже не менее пяти лет.
Однако эти мелочи не отменяют нашей благодарности Ирине Рубановой и всем, кто приложил руку к созданию этой статьи, за столь
внимательное отношение к нашей любимой теме. А самое главное – спасибо Дмитрию Ермаку за прекрасное и весьма познавательное интервью.
Наверх
|