Главный герой в романе Леру носит множество титулов: Призрак Оперы, Любитель Люков, Князь Палачей и... Король Иллюзионистов.
Действительно, Эрик демонстрирует в романе настолько удивительное мастерство фокусника и иллюзиониста, что порой его действия кажутся
волшебством. Однако ничего магического здесь на самом деле нет — все его фокусы объясняются ловкостью рук и прекрасной технической подготовкой.
Мы уже знаем, что для создания своего героя Гастон Леру использовал сразу несколько прототипов — как реальных (Эрик Сати,
Джозеф Меррик и др.), так и вымышленных (Свенгали, Дракула и др.). Кого же он держал в уме, приписывая Эрику столь потрясающие трюки
и мастерство иллюзиониста? За ответом далеко ходить не надо, достаточно заглянуть в сам роман:
Вначале Ришар и Моншармен подумали, что деньги на месте, но в следующий момент поняли, что это не совсем так.
Двадцать настоящих банкнот исчезли — вместо них в конверте лежали двадцать билетов «Sainte Farce».
За этим последовал взрыв ярости, сменившийся страхом.
— Это проделано лучше, чем у Робер-Удена! — воскликнул Габриель.
Г. Леру, "Призрак Оперы"
Да, именно Робер-Уден, прозванный "отцом современной магии", и стал одним из прототипов Призрака Оперы. Именно от него Эрик "унаследовал"
свои удивительные умения и невероятные трюки. Давайте же познакомимся с этим фокусником поближе.
Жан Эжен Робер-Уден (Jean-Eugène Robert-Houdin, фамилию пишут по-разному, иногда просто Удэн, Гуден, Гудэн, Гудин) родился во Франции в 1805 году, умер в 1871-м.
Примечательно, что фокусником он стал в довольно зрелом возрасте, впервые выйдя на сцену лишь в 40 лет. Родился он в семье часовщика
и вскоре пошёл по стопам отца. Открыв собственную мастерскую, он не только ремонтировал часы, но и мастерил занятные игрушки: механических
музыкантов, гимнастов, птиц, бабочек и множество других диковин.
Однажды он зашёл в книжную лавку, чтобы купить двухтомный труд о часах – "Traité de l'horlogerie" некоего Фердинанда Берту.
В книжной лавке, однако, ему по ошибке дали двухтомник "Scientific Amusements" об искусстве демонстрации фокусов. Жан не стал возвращать
книги; любопытство взяло верх. Очень скоро он понял, что нашёл своё новое призвание. Особых откровений купленные по ошибке тома не содержали;
впрочем, пробужденный ими интерес заставил Робера начать самостоятельные изыскания. Жан отправился к местному фокуснику и начал брать у него
уроки, обучаясь жонглированию и основным трюкам. Однако магия ещё долго оставалась лишь хобби Жана; зарабатывал на жизнь он в качестве
часовых дел мастера.
Большую часть биографии Робера удалось восстановить лишь по его собственным мемуарам – их точность вызывает у многих аналитиков большие
сомнения. Так или иначе, выступать Жан начал в составе любительской актёрской труппы; в дальнейшем он сумел ещё сильнее отточить профессиональные
навыки, выступая на вечеринках в высшем обществе. Именно на одном из таких выступлений он и познакомился с дочерью парижского часовщика
Жозефой Сесиль Уден. Быстро разгоревшийся роман привел к свадьбе, после чего молодой фокусник добавил к своей фамилии фамилию супруги.
Перебравшись в Париж, Жан устроился работать в магазине тестя, занимаясь в основном механическими игрушками и заводными фигурками.
Одним из лучших его творений был автомат, умевший писать и рисовать; им заинтересовался даже король Луи-Филипп.
Магию Жан не забросил, продолжая выступать на частных вечеринках и конструировать сложные устройства для продвинутых трюков.
Мечтал он в то время о собственном театре, и лишь помощь графа де Эскалопье (тот нанял Жана для целой серии вечеринок, заплатив за это 15 тыс.
франков) сделала эту мечту явью. Робер-Уден снял несколько комнат в королевском дворце и переоборудовал их в первый в мире (!)
иллюзионный театр.
Первое представление Робер-Уден дал 3 июля 1845 года, и первый блин вышел комом. Удержавшись на самой грани нервного срыва,
фокусник закрыл театр. Лишь после дружеских подначек одного из знакомых он набрался смелости вновь продолжить выступления.
Постепенно Робер привыкал к сцене, критики начали посвящать его представлениям всё более и более положительные рецензии.
Его механические игрушки сравнивались с творениями настоящих легенд мира фокусов вроде Филиппа и Боско. Постепенно Робер-Удену
удалось завоевать интерес всего города. Его обновленный театр освещался исключительно электричеством и мог похвастаться целым
рядом доселе невиданных механических приспособлений.
Афиши Робер-Удена:
Парижский маг был первым во всём. Он начал использовать в своих фокусах диковинное в то время электричество, первым стал показывать
номера с бумажными деньгами (сразу вспоминаем проделки Эрика с директорскими письмами и фальшивыми банкнотами) и научился зависать в воздухе.
На глазах у публики Робер-Уден "выращивал" апельсиновое дерево. Оно расцветало, его ветви покрывались спелыми плодами, и любой из
присутствующих мог их отведать.
Вот ещё пара его фокусов. Он выходил на сцену с тоненькой папкой. Ставил папку на открытый со всех
сторон мольберт и доставал из неё... несколько гравюр, пару пышных дамских шляпок с перьями и цветами, живых голубей, три медные кастрюли:
одну с вареными стручками фасоли, из другой полыхало пламя, а третья была наполнена кипятком. Далее из папки извлекалась клетка с
птицами, и наконец, появлялась голова мальчика, после чего на сцену выпрыгивал младший сын иллюзиониста.
Во время другого фокуса Робер-Уден вручал зрителям пистолет и пускал его по рядам, чтобы все убедились, что оружие настоящее.
Потом он вызывал на сцену добровольца, вручал ему пистолет и пулю, просил зарядить оружие и выстрелить в большую мишень. Раздавался
выстрел, все ощущали запах пороха, все видели, как в мишени появлялась большая дыра. Робер-Уден приглашал другого желающего
и просил его пометить пулю своими инициалами. После чего зритель заряжал ею пистолет и стрелял в Удена, стоявшего на другом краю сцены.
Пуля оказывалась зажатой в зубах иллюзиониста — инициалы, написанные зрителем, не оставляли сомнений, что это именно она.
Будоражил воображение людей и трюк с деньгами. Иллюзионист бросал пригоршню золотых империалов, и они, пролетев через всю сцену,
попадали внутрь (!) наглухо закрытого, поначалу пустого стеклянного ящика, а затем он заполнялся до крышки деньгами. Робер-Уден запирал
ящик, устанавливал на подставку и предлагал его поднять. Все попытки даже приподнять ящик заканчивались неудачей. Тогда фокусник
спокойно поднимал его и уносил за кулисы.
Это лишь малая часть тех чудес, которые можно было увидеть во время "Фантастических вечеров" (именно так называлась программа Робер-Удена),
зато они дают нам возможность представить, какими трюками мог поражать воображение зрителей Эрик, будущий Призрак Оперы, во время
своих представлений.
Некоторые гравюры с изображением фокусов Робер-Удена:
Успех этих представлений вызвал появление множества подражателей по всей Европе, однако затмить Робер-Удена было не так просто.
Ведь публику в его театр привлекали не только сами трюки, но и их подача. Иллюзионист нашёл ключ к сердцу человека новой эпохи: его
фирменным стилем были хорошие манеры и остроумие. Волшебник в его представлении — это уже не шарлатан Калиостро и не ярмарочный
фигляр, а деловитый и приятный мужчина, легко находящий общий
язык с публикой. Одетый по последней моде, он шутил со зрителями, читал стихи и ни на минуту не давал им заскучать.
От ярмарки к ярмарке он прошёл всю Европу и завершил своё необычное обучение ремеслу артиста и фокусника среди цыган, в той среде,
где когда-то родилось искусство магии. Целый кусок жизни Эрика остался неизвестным. Потом его видели на нижегородской ярмарке, где уже
гремела его жуткая слава. К тому времени он пел так, как не пел никто в мире; он занимался чревовещанием и проделывал такие невиданные
жонглёрские номера, о которых долго ещё говорили купцы в караванах на обратном пути в Азию. Таким образом слухи и легенды о нём
достигли стен Мазендаранского дворца...
Г. Леру, "Призрак Оперы"
Но не только сами трюки привлекают наше внимание. Не будем забывать, что Робер-Уден был талантливым изобретателем.
Используя знания часового мастера, он придумал и сконструировал оснастку для множества фокусов, в основе которых лежало действие
механических устройств. Так, например, большой популярностью пользовались его куклы-автоматы. Представьте себе: человеческая фигура, одетая в стиле
эпохи Людовика XV, сидела за небольшим письменным столом и рисовала по заказу животное, писала своё имя, дату или время... Лицо
этого механического человека было похоже на лицо Удена. Этот необычный номер был сконструирован с использованием устройства,
напоминающего часовой механизм. К сожалению, через некоторое время автомат сгорел при пожаре.
К 1844 году его "механический человек" и другие фокусы были известны во всём мире, и Уден решил, что его автомат уже не производит на
зрителей былого впечатления. Поэтому он создал новый вариант механического человека, назвав его "Кондитером". По размеру он был
чуть больше ребёнка. У него был маленький домик-кондитерская. Зрители могли заказать самые разные кондитерские изделия. После этого
человечек заходил в домик и возвращался с заказанными сладостями. Затем по мановению руки Удена у кого-нибудь из зрителей исчезало кольцо.
Кондитер заходил в свой домик и возвращался, неся в руках пирожное, внутри которого и находилась пропажа.
Таких автоматов (в том числе и поющих) у Робер-Удэна было множество.
Читателю будет ясно, какого рода услуги оказывал Эрик султану, когда я скажу, что он соорудил все знаменитые люки-ловушки, тайные
комнаты и волшебные сейфы, которые нашли в Юлдуз-Киоске после последней турецкой революции. У него же хватило воображения сделать
куклы-автоматы, одетые в одежду принца и настолько похожие на него, что их принимали за главу правоверных и думали, что их повелитель
находится в одном месте, между тем как он сам в это время отдыхал в другом...
Г. Леру, "Призрак Оперы"
Куклы-автоматы Робер-Удена на гравюрах и фотографиях:
И вот теперь мы приближаемся к самому любопытному факту его биографии.
К пятидесяти годам Робер-Уден скопил уже достаточно на безбедную старость и собирался удалиться на покой.
Но тут в его жизнь вмешалась политика. По просьбе властей немолодой уже артист совершил самое необычное турне в своей жизни.
Он выехал в Алжир, французскую колонию, где в то время вспыхнуло восстание. Прославленному фокуснику нужно было организовать
в стране серию представлений, посрамить местных колдунов и убедить суеверных туземцев в том, что сопротивление бесполезно.
Робер-Уден был истинным патриотом Франции, и для него полученное задание стало делом чести. От денег, предложенных правительством, он отказался.
Так и получилось, что фокусник надел личину загадочного кудесника. Первое представление он дал для алжирской знати, а затем отправился
по селениям и оазисам, чтобы продемонстрировать алжирцам достижения французской магии. На глазах у изумлённых арабов Робер-Уден ловил
зубами пулю, цитировал наизусть Коран и заставлял говорить собаку. Но всюду, куда приезжал иллюзионист, дело заканчивалось скандалом.
Местное население, потрясённое его трюками, считало иллюзиониста шайтаном. Невероятные слухи об иллюзионисте разнеслись далеко по всей стране.
Встречая "шайтана с кастрюлей на голове", как его прозвали алжирцы, они поспешно закрывали лицо бурнусом. Арабы боялись "дурного глаза".
Что и говорить, местные колдуны были посрамлены. Представления Робер-Удэна так впечатлили алжирцев, что многие лидеры племён немедленно увели
своих людей, покинув ряды восставших, и восстание вскоре потихоньку сошло на нет.
В связи с этим трудно не провести параллели с приключениями Эрика в Персии и Константинополе, где он принимал непосредственное участие в
государственных делах — "делал, как говорят в Европе, погоду".
Удалившись от людей, он не особенно церемонился с ними и постоянно пользовался необычайными способностями, ловкостью и воображением,
которыми одарила его природа в качестве компенсации за ужасное уродство; пользовался для того, чтобы эксплуатировать людей, причем
делал это с артистическим блеском, тем более, что эта артистичность всегда окупалась.
Г. Леру, "Призрак Оперы"
Книга "Тайны престидижитатора"
|
Вернувшись на родину, Робер-Уден поселился в собственном особняке недалеко от Блуа. Здесь он мог заняться любимым делом — изобретательством.
Весь дом он наполнил автоматами собственной конструкции. Так, например, — вы только вдумайтесь! — он изобрёл электронный механизм, охранявший
всё его имущество. Ещё у него была электрическая кормушка для лошадей, которая выдавала корм в точно назначенное время строго отмеренными порциями;
автоматика кухонной двери, связанная с "говорящими часами" в столовой, объявлявшими гостям о следующей смене блюд; освещение, включавшееся в
назначенное время или когда кто-то входил в помещение (оба этих автомата реагировали на движение двери); множество электрических бытовых аппаратов
вроде нынешнего миксера, сушилки, круассанниц и прочего. Этот факт выглядит ещё более впечатляющим, если вспомнить, что все эти механизмы были
созданы 150 лет назад. К сожалению, ничего из своих изобретений он не запатентовал, и через некоторое время они были "изобретены заново".
(А мы тем временем вспоминаем автоматическое устройство "камеры пыток" с электрической системой обогрева, сторожевое устройство, которое Эрик назвал
"Сирена" - тот факт, что это был именно автомат, а не тростниковая трубочка, о которой он наплёл Персу, явно следует из описания принципа
работы, и так далее.)
Здесь же он взялся за перо, выпустив в итоге три книги, в которых раскрыл все основные секреты иллюзионистов:
• "Тайны престидижитатора" (1858);
• "Разоблачение плутовства греков" (1861);
• "Секреты престидижитации и магии" (1868).
Мемуары "Тайны престидижитатора" снискали ему любовь поклонников далеко за пределами парижских театров. До сих пор отрывки из них
кочуют из одной книги о магии в другую, став источником для многочисленных энциклопедий и трудов по истории искусства фокусов.
А много лет спустя книга иллюзиониста попала в руки еврейского мальчишки Эриха Вайса. На юного читателя она произвела неизгладимое
впечатление — он начал учиться трюкам и со временем в совершенстве овладел ремеслом волшебника. В честь автора книги (на обложке значилось
Houdin) юный маг взял псевдоним "Гарри Гудини".
К слову, Гудини также мог стать одним из прототипов Эрика, поскольку именно в 1908 году — как раз тогда, когда Гастон Леру кропотливо собирал
материал для своего романа, — вышла его книга "Робер-Уден без маски", нашумевшая благодаря "разоблачениям", которые делал в ней Гудини.
Сам Гудини славился тем, что мог высвобождаться из любых пут. Он мог ускользнуть откуда угодно, казалось, что его не могли удержать
никакие цепи, веревки, решётки, наручники и запертые на кучу замков сундуки. Он мог открыть любые запоры и замки, "он мог открыть всё,
что хотел..."
Смотрите, Кристина, я без ключа открываю обе шкатулки, ведь я — мастер фокусов и могу открыть и закрыть всё, что захочу.
Г. Леру, "Призрак Оперы"
Гарри Гудини:
Теперь вы знаете, откуда Эрик получил своё мастерство иллюзиониста, с кого была списана "его артистическая и авантюрная натура,
постоянно жаждавшая чего-то фантастического и магического". Но теперь, ожив на страницах романа, наш герой уже сам поражает воображение читателей,
заткнув за пояс даже своих "прародителей" — Жана Эжена Робер-Удэна и Гарри Гудини. Ибо Король Иллюзий может быть только один, и имя ему — Призрак Оперы.
Текст © Мышь_полевая
Источники информации:
Жан Эжен Робер-Уден. Биография Иван Матковский
Загадочный кудесник Робер-Уден против колдунов Михаил Носков
Робэр Уден. Отец современной магии Герберт Беккер
Робер Уден – поэт волшебства Владимир Евсеев
Удивительный Робер Уден (часть вторая) Владимир Евсеев
Наверх
|