Through Phantom Eyes
Volume Three - Mon Ami
Theodora Bruns

Издательство: "iUniverse, Inc."
Дата выхода: 29 декабря 2009 г.
Язык: английский
Формат: мягкая обложка, 504 стр.
ISBN: 9781440191190

Нажмите на обложки, чтобы посмотреть в увеличенном размере.

«Мой друг» («Mon Ami») – третья часть монументального творения Теодоры Бранс, пожелавшей примерить на себя роль биографа самого Призрака Оперы.

Сразу скажу, что книга мне не понравилась. Несмотря на то, что написана она все тем же красивым, правильным языком, со старанием, любовью и фантазией – однако же, абсолютно неадекватное отношение автора к главному герою напрочь убивает все достоинства. Трепетная любовь мадам Бранс к Эрику и искреннее восхищение всеми без исключения его поступками безошибочно угадываются в каждой строчке. Мало того! Точно такие же восторженно-нежные чувства испытывают по отношению к Эрику почти все персонажи этой книги. Буквально каждый стремится о нем позаботиться, серьезно (и не по одному разу) обсудить с ним его тонкую душевную организацию, а также пожалеть, приголубить, выразить свое восхищение и заключить в объятия.

Рисунок © Judy Sava-Coppola

Этой щенячьей влюбленностью в неотразимого и гениального Эрика, который, понятное дело, сам не осознает всей своей привлекательности, грешат даже такие неподходящие герои, как, например, Перс, или его офицеры... О персонажах женского пола нечего и говорить – против такой сногсшибательной харизмы у нежных созданий нет ни единого шанса!

Учитывая все это, неясно, как всеми любимый Эрик дошел до жизни такой в романе у Леру. Ведь там, как мы помним, ему случилось за что-то возненавидеть весь род человеческий... Так за что же в таком случае?!

Впрочем, герой, описанный в книге госпожи Бранс, напоминает того, нашего, Эрика весьма смутно. Здешний Эрик – просто воплощение доброты, самоотверженности и благородства. Недостойные занятия, вроде "Сладостных ночей Мазендарана", ему просто не к лицу – посему эта часть его биографии в книге опущена целиком, как и некоторые другие, недостаточно благородные факты, зачем-то выдуманные Гастоном Леру.

По правде сказать, сильнее всего меня разозлило даже не то, что книга носит откровенно оправдательный характер. Меня разозлило лицемерие писательницы, которая бессовестно исказила характер якобы любимого ею героя и переврала мотивы всех его поступков. Этот Эрик, правильный до тошноты, обожает сопливых детишек, растения и животных, и превыше всего ставит – да, представьте себе! – человеческую жизнь. Справедливый, скромный и самокритичный, готовый на бесконечное самопожертвование во имя добра (эдакий Гарри Поттер, угу), он даже удавкой научился владеть "ради спасения человеческих жизней". Каково! Словом, для полноты образа ему не хватает лишь позолоченного нимба и белых пушистых крыльев за спиной. Кажется, автор искренне считает, что настоящий Эрик, такой, каким он был описан у Леру, не заслуживает ни любви, ни внимания. Зато вот этот ангелок, идеальный со всех сторон, – вполне. И знаете, мне было до слез обидно за любимого героя.

Что ж… распространяться дальше на тему данного "шедевра" мне, если честно, просто лень. Для самых любопытных я написала его подробнейший пересказ – увы, графомания автора заразна! При этом я сильно сомневаюсь, что сумела хотя бы отдаленно передать сахарно-розовую атмосферу этой книги. Напротив, несколько раз я даже ловила себя на том, что невольно пытаюсь сгладить и смягчить некоторые особенно нелепые моменты, потому что... Да просто у меня рука не поднимается писать такое про Эрика!

Приятного прочтения!

Осторожно, спойлеры!

Предисловие.
Париж, 1881 год.

Простившись с Кристиной навсегда, Эрик входит в комнату Луи-Филиппа и бережно собирает оставленные ею вещи: платочки, перчатки, письма и пряжку от туфельки. Все это он складывает в позолоченную шкатулку, с которой у него явно связаны какие-то тяжелые воспоминания.

Пытаясь не думать о плохом, он воскрешает в памяти свои занятия с Кристиной и тот день, когда они начали разучивать арии, предназначавшиеся для Карлотты. Эрику приходилось быть чрезвычайно строгим и требовательным, потому что Кристина упорно не желала поверить в себя. Его возрастающая власть над сознанием наивной девушки пугала самого Эрика, и он сто раз успел раскаяться в своем обмане, но решительно не знал, как теперь все ей объяснить. Окончательно же судьба его полетела под откос в тот день, когда Кристина увидела в зале друга детства и радостно сообщила об этом своему Ангелу. В тот момент Эрик потерял голову от гнева, ревности и отчаяния. Потому что уже тогда понял: его игра проиграна.

Теперь же, сложив в шкатулку свои реликвии, Эрик выходит из подземелья и направляется к дому Перса, где ему предстоит последняя встреча с человеком, которого он когда-то считал другом.


Осень 1856 года. Волгоград. (Хронологический ляп, поскольку до 1925 года этот город назывался Царицын, позже – Сталинград).

Наблюдая за угасающими звездами из окна гостиничного номера, Эрик размышляет над словами Перса. И приходит к выводу, что ничего страшного не случится, если он ненадолго заглянет в Мазендаран и увидит все своими глазами – прежде чем принять окончательное решение. В конце концов, он все равно собирался на юг. Если ему не понравится в Мазендаране, он всегда сможет спокойно свернуть в Италию. По крайней мере, он так думает.

Спустившись в ресторан, Эрик занимает столик в темном углу и, дожидаясь появления персидских посланников, карандашом царапает письмо Жану Люку. Извиняясь за свой ужасный почерк и долгое молчание, Эрик рассказывает своему другу обо всем, что случилось с ним за последние несколько лет, о том, что Венеция оказалась "не готова к его исключительному и выдающемуся таланту", и о том, как в поисках лучшей жизни он принялся путешествовать с цыганами.

Закончив письмо, Эрик изучает часы, украденные у Перса (Перс в этой книге по непонятной причине носит еврейское имя – Одед), и обнаруживает, что стащил нечто весьма ценное: часы сделаны из чистого золота и богато украшены рубинами, сапфирами и бриллиантами. По выгравированной на крышке надписи Эрик узнает, что часы – подарок любящей жены Одеда, и чувствует укол совести.

Позже Эрик украдкой наблюдает за Персом и Дариусом, спустившимися в ресторан. Перс подавлен из-за того, что вынужден вернуться к Шаху ни с чем. Кроме того, в этой проклятой холодной стране какой-то трусливый воришка украл его часы.

Эрик преследует чужеземцев до речной станции. В толпе он опускает часы обратно в карман Перса, сообщив ему об этом при помощи чревовещания, и усмехается, когда Перс с изумлением находит пропажу в собственном кармане. Эрик намерен развеять сомнения посланников в его, Эрика, существовании, но просто подойти и представиться он не может – это слишком скучно. Кроме того, Эрик собирается проверить одну свою теорию, а заодно и интеллект Перса.

Забрав из конюшни свою вороную лошадь и позаботившись о том, чтобы изъять из ее черной сбруи все серебристые детали, и вообще все, что может отражать свет, Эрик, сам одетый в черный плащ и шляпу, хочет проверить, сможет ли стать невидимым среди бела дня. Вернувшись на причал и смешавшись с толпой, поджидающей корабль, он снова незаметно вынимает часы из кармана у Перса. И тот опять принимается лихорадочно их искать, вплоть до того, что задерживает отправление корабля... пока вдруг снова не находит их в собственном кармане. Когда тот же фокус повторяется в третий раз, Дариус начинает подозревать, что хозяин сошел с ума. Взволнованный Перс принимается рыскать по кораблю, срывая шляпы с пассажиров и с подозрением вглядываясь в их лица. В памяти у него мигом всплывает все, что цыгане рассказали ему про загадочного Эрика.

Сам Эрик в это время скачет верхом по берегу, скрытый от глаз кронами деревьев, незаметно сопровождая корабль, двинувшийся вниз по Волге. В какой-то момент он решает, что пора показаться Персу и, поравнявшись с кораблем, выезжает на открытое пространство. Когда, заметив его, потрясенный Перс на миг поворачивается к Дариусу, чтобы привлечь его внимание и указать на Эрика, Эрик снова исчезает – и обернувшийся Дариус видит лишь пустое место. Отсмеявшись, Эрик вновь показывается персидским посланникам. И, дабы у них не осталось никаких сомнений в том, что этот спектакль был запланирован и разыгран специально для них, Эрик отвешивает им театральный поклон и салютирует шляпой. Затем, водрузив шляпу на место и учтиво коснувшись ее полей, он исчезает за деревьями, несмотря на умоляющие крики Перса, который отчаянно зовет его по имени, готовый чуть ли не прыгнуть за борт, чтобы догнать Эрика.

Эрик возвращается в город. Забрав свои вещи и трех своих лошадей (Молли, Большого Люка и Либр), он решает все же наведаться в Персию, и добирается до ее границы без приключений.

Он уже путешествует по территории Персии, когда на ночной дороге натыкается на человека, рыдающего над упавшей лошадью. Незнакомец умоляет о помощи – и Эрик спешивается, пытаясь выяснить, что же произошло с несчастным животным. Но быстро понимает, что стал жертвой хитрого обмана. Вступив в схватку с двумя разбойниками-конокрадами, Эрик душит одного, а второго заставляет спасаться бегством. Он очень недоволен, поскольку последние три года ему удавалось не прибегать к убийствам.

Обследовав лошадь, Эрик приходит к выводу, что ей не больше четырех лет, и что она не больна, а находится под действием какого-то наркотика. Он с трудом заставляет животное подняться и, полюбовавшись на него, забирает с собой. Когда вороной мерин окончательно приходит в себя, Эрик отпускает его побегать по полю и обнаруживает, что стал владельцем настоящего фриза. Который теперь так же охотно идет за ним по пятам. Позже Эрик даст ему имя Дешен.

Через несколько дней, когда Эрик устраивается на отдых вдали от тракта – за холмом, его лошади вдруг начинают волноваться, поглядывая в сторону дороги. Захватив лассо, Эрик осторожно пробирается к вершине холма и с удивлением обнаруживает внизу своих недавних знакомых – Одеда и Дариуса.

Эрик не может поверить, что они смогли выследить его незаметно для него самого. Поскольку потревоженные лошади своим ржанием с головой выдали его присутствие преследователям, Эрик не пытается бежать, позволив Персу приблизиться к себе и рассмотреть себя. Он даже успевает в очередной раз подразнить своего оппонента изящным фокусом с цепочкой и произвести на него впечатление. Однако в ходе последовавшей за этим словесной схватки Эрик начинает жалеть, что затеял свои игры с этим человеком. Особенно когда узнает, что Одед – глава местной полиции, и что на след Эрика его вывел труп, найденный на дороге, а также допрос свидетеля. По законам Персии преследуются и убийство, и воровство лошадей. Эрик не показывает свой страх и готов защищаться до последнего. Но в ходе дискуссии, больше похожей на допрос, Перс в конце концов признает, что убийство было совершено с целью самозащиты, а конь свободен и идет за Эриком по собственной воле, без какой-либо привязи. Дарога не собирается его арестовывать, но предлагает Эрику, раз уж тот все равно путешествует без определенной цели, ехать вместе с ними в Мазендаран. Эрик отказывается, не желая быть "доставленным" к шахскому двору и выставленным напоказ, подобно ценному трофею. Но осознав, что никто не собирается его арестовывать, он расслабляется и с небывалым для него спокойствием устраивается на отдых с другой стороны холма. Бросив матрас под дерево, Эрик умудряется проспать целый день, не обращая внимания на довольно близкое присутствие двоих чужаков, что еще вчера показалось бы ему немыслимым. Он просыпается, окруженный своими животными, и некоторое время лениво играет и общается с ними, пока сквозь лес лошадиных ног не замечает Одеда, наблюдающего за ним. Между ними завязывается очередная словесная схватка, заканчивающаяся ничьей. Эрик упрямо заявляет, что едет вовсе не в Мазендаран – он просто путешествует на юг. И спутники ему не нужны. Ожидаемый вопрос относительно маски он угрожающе пресекает. И все же Одед оставляет для него ужин, "чтобы Эрик не счел персов негостеприимными". Насладившись угощением в одиночестве, с наступлением темноты Эрик сворачивает свой маленький лагерь и едет верхом на стоянку персов, чтобы поблагодарить, вернуть им посуду и попрощаться. Одед ошарашен тем, что Эрик собирается пуститься в путь на ночь глядя. Эрик настоятельно советует его не преследовать, но, как только он отворачивается, чтобы уехать, упрямые персы начинают оперативно собираться в путь вслед за ним.

Пару дней они следуют за ним по пятам, как тени. Решив оторваться от настырных преследователей, Эрик делает переходы все более длительными, а привалы для отдыха совсем короткими. Он добивается того, что окончательно выматывает своих персидских знакомых. И когда на очередном привале они засыпают, обессиленные и полные уверенности, что следующие несколько часов Эрик тоже посвятит сну, Эрик бесшумно снимается с места и покидает их. При этом он запутывает следы таким хитроумным способом, чтобы у начальника полиции создалась иллюзия, словно Эрик ушел по меньшей мере в десяти разных направлениях.

Спросонья Перс долго ломает голову, но в конце концов сдается и они с Дариусом направляются в Мазендаран. Эрик же бесшумно идет по их следам. Не замеченный ими, он преследует их до Баболя, в котором, по версии автора, находится резиденция Шахиншаха (На самом деле этот крупный город провинции Мазендаран до 1930 года назывался Барфоруш). Эрик входит вслед за Одедом и Дариусом во дворец, и даже в тронный зал, где прячется за колонной.

Он обнаруживает себя только с появлением Шаха. Поначалу Шах очень не нравится Эрику. Ему претит сама мысль, что этот высокомерный человек, не имея на то совершенно никаких оснований, ставит себя выше всех, считая свою жизнь важнее и драгоценнее других. Эрик успокаивает себя мыслью, что еще до того, как он закончит свои игры с Шахом, перстни, блестящие на пальцах гордого монарха, будут сверкать на пальцах у Эрика.

Разговаривая с Шахом, Эрик ведет себя довольно дерзко. Чем приводит Одеда в состояние, близкое к обмороку. Шах приказывает ему спеть, но Эрик заявляет, что устал с дороги, сначала он хотел бы вымыться, поесть и отдохнуть. Зато завтра он будет готов усладить его царственные уши, так что, если у него не слишком плотный график в районе полудня, пусть пришлет за ним Одеда. Сказав все это, Эрик поворачивается к Шаху спиной и покидает дворец. Он отлично знает, что грубо нарушил местные традиции: отказав Шаху в его просьбе, и повернувшись к нему спиной. Шокированный Одед нагоняет его, но Эрик не слишком переживает по поводу своих действий. Он отказывается от приглашения переночевать в доме Одеда. Позаботившись о лошадях, он снимает комнату в гостинице.

На самом деле Эрик страстно мечтает строить шахский дворец, он ведь только за тем и приехал. Однако он не желает показывать своей жажды, набивая себе цену.

На следующий день он встречается с Одедом в ресторане и вместе с ним идет на прием к Шаху. Как и обещал, он играет на скрипке перед Шахом и его свитой, производя впечатление на всех, кроме мрачного тощего типа, который все время стоит слева от трона, периодически нашептывая что-то Шаху. Эрик согласен вернуться на следующий день лишь при условии, что строительство нового дворца будет поручено именно ему. В противном случае у него куча важных дел, и вообще он в Персии проездом. Он дает Шаху время подумать до полудня завтрашнего дня. Этим он нарушает все мыслимые правила общения с монархом, осмеливаясь ставить тому условия. Но пока что это сходит ему с рук.

В Персии Эрик очень тяжело переносит жару. Он привык путешествовать вслед за комфортной погодой, поэтому сейчас жара сводит его с ума. Вернувшись к себе, он начинает рисовать планы будущего дворца, уверенный, что его в любом случае назначат архитектором. Стремясь выплеснуть все, что накопилось у него за долгие годы, и особенно за последние дни, он забывает обо всем на свете. Идей у него так много, что он не успевает их зарисовывать или записывать. Его состояние похоже на одержимость. Потеряв счет времени, он проводит за своими набросками весь день и всю ночь, и половину следующего дня, пока за ним не приходит Перс. Недовольный тем, что его отвлекают, и еще больше тем, что Перс выследил его местоположение, Эрик пытается его выгнать, говоря, что тот ему мешает, и что он никого не приглашал. Одед пытается донести до Эрика, что прошло уже больше суток, что Эрик обещал явиться к Шаху в полдень, а сейчас уже второй час дня. Эта информация заставляет Эрика взглянуть, наконец, на часы.

Он собирается наспех, не успев даже выпить воды. И они с Одедом галопом несутся по жаре во дворец Шаха. Эрик чувствует себя очень плохо, его подташнивает, у него кружится голова, но он пытается это скрыть.

А в тронном зале все уже в сборе и ждут только Шаха. В последнюю минуту, чувствуя, что сейчас рухнет на пол, Эрик шепотом говорит Одеду, что ему нужна отдельная комната, где он мог бы настроить скрипку. Одед замечает его плачевное состояние и отводит его в одну из комнат с широко раскрытыми окнами. Он умоляет Эрика поторопиться и оставляет его одного, чтобы объяснить Шаху его задержку. Оставшись в одиночестве, Эрик сбрасывает промокший пиджак и расстегивает рубашку, подставляя сквозняку разгоряченную грудь. Он снимает также и маску с потного лица. Несколько мгновений он сидит на мраморном подоконнике, а потом, в поисках прохлады, прислоняется к холодному мрамору сначала щекой, потом грудью... Последнее, что он помнил, это как маска выскользнула у него из пальцев и упала на пол.

Эрик приходит в себя в постели во дворце и отчаянно пытается вспомнить, как он тут оказался. Одед любезно поит его апельсиновым соком и рассказывает, что он потерял сознание. Придворные медики пришли к выводу, что Эрик умирает. Шах немедленно решил, что его отравили, и теперь по его приказу все питье и еда для Эрика предварительно проверяются. Узнав, что Эрик ел и пил в последний раз в то утро, когда встретился с ним в ресторанчике, Одед понимает, что это никакое не отравление, и что все гораздо проще.

Следующие два дня он насильно кормит Эрика, до тех пор пока тому не становится лучше. Он возвращает ему его часы и несколько свернутых лассо, которые принял за струны для скрипки. Он сообщает Эрику волю Шаха: тот хочет, чтобы именно Эрик строил дворец. Однако теперь и Эрик неуверен в своей способности его построить. Если он едва не загнал себя, еще до того как начал строительство, как он вообще сможет его пережить? Перс его дразнит – и Эрик поднимается на ноги.

Он снова приходит на аудиенцию к Шаху. Тут же он впервые видит Малаке – его любимую жену, которая обладает огромным влиянием на своего царственного супруга. По ее приказу Эрик поет и играет, а потом показывает ей свое волшебство, о котором она была наслышана. После этого Эрик соблазняет Шаха и его жену рассказами о том, какой необыкновенный дворец он им построит. Шах искренне захвачен этой идеей – Эрик победил.

Ему не терпится приступить к работе. Через пару дней он осматривает место, выбранное для дворца, – на высоком цветуще холме, на берегу Каспийского моря. Он заказывает необходимые материалы и размышляет над тем, сколько нанять рабочих. Для воплощения его замысла ему потребуется не меньше пятисот человек, желающих трудиться над сооружением "единственного в своем роде шахского дворца под руководством единственного в своем роде шахского архитектора".

Там же его находит Перс. Эрик с видом знатока любуется его великолепной арабской кобылой, и очень удивляется, узнав, что ее зовут Малаке, и что сам Шах дал ей это имя. Оказывается, Шах, как и Эрик, очень любит и уважает лошадей.

Сам не зная почему, Эрик рассказывает Персу, где планирует разбить свою палатку и устроить стойло для своих лошадей. Одед предлагает лучший вариант: поскольку у него самого несколько лошадей, возле его дома имеется обширный загон, так что Эрик может отвезти своих животных туда. Эрик отказывается, поскольку не хочет с ними расставаться. Но Одед объясняет Эрику, что когда кого-то любишь, надо думать и о его благе, а не только о своем собственном. Поразмыслив над его словами, через некоторое время Эрик меняет решение.

Он отвозит лошадей к Одеду. Тот приглашает его зайти, и в его доме Эрик знакомится с его женой Сари, четырьмя детьми (это мальчики трех, четырех и семи лет, и двенадцатилетняя дочь – Вашти) и прислугой. Там же в доме обнаруживается купленное для Вашти фортепиано. Она побывала с родителями в Вене, где впервые его услышала, навсегда влюбившись в нежные звуки. По просьбе девочки, которой отец ни в чем не может отказать, инструмент был выписан из Австрии и настроен. Вот только играть никто в их семье не умеет. Чуть ли не рыдая от счастья, Эрик садится за фортепиано и играет, повергнув в изумление и восхищение все семейство. Он соглашается остаться на обед, во время которого устанавливает дружеские отношения с детьми. Хозяйка дома приглашает Эрика приходить к ним и играть на фортепиано когда душе угодно. Эрик уезжает из дома Одеда, забрав с собой лишь Молли (свою любимую лошадь, с которой не расставался с пяти лет).

Следующие три дня он занимается тем, что нанимает рабочих, лично беседуя с каждым. Всего к нему в подчинение поступает тысяча человек. И один шестнадцатилетний мальчишка в качестве его личного помощника. В обязанности Хегая (так зовут паренька) входит: приглядывать за Эриком, регулярно сообщать ему время, и самое главное – следить, чтобы тот вовремя ел и спал. Вдвоем они ставят две комфортабельные палатки неподалеку от стройки и перевозят туда вещи. Так как Хегай рано потерял отца и был воспитан матерью, он отлично готовит, что очень кстати для Эрика. Он устанавливает Хегаю один выходной в неделю, чтобы тот мог навещать свою мать.

Когда поздним вечером Эрик в одиночестве размышляет на месте будущей стройки, вспоминая своего отца, у него зарождается идея зеркальной комнаты.

Ранним ноябрьским утром 1856 года начинаются работы по закладке фундамента. В тот же день Одед обращается к Эрику с просьбой давать уроки фортепиано его дочери. Она давно мечтает об этом, но в Мазендаране трудно найти еще кого-то, кто мог бы научить ее. Одед понимает, что это работа слуги и что у Эрика и так очень мало свободного времени. Но ведь ему нужно хоть иногда отвлекаться от строительства, иначе он опять свалится без чувств. Эрик отворачивается, пытаясь скрыть эмоции. Одед просит его подумать, прежде чем дать ответ. Оставшись в одиночестве, Эрик снимает маску и вытирает слезы. Он уединяется со своей Молли на берегу реки, чтобы принять решение, а потом скачет к Персу и говорит, что согласен. Вашти выходит поблагодарить его, обещая, что он будет ею гордиться. Эрик в этом и не сомневается. Сначала они занимаются раз в неделю по часу, потом по два часа, потом – по четыре... После занятий Эрик все чаще задерживается, беседуя с Одедом, они часами прогуливаются вдвоем, разговаривая на самые разнообразные темы. Одед боится, что когда дворец будет закончен, безопасность Эрика окажется под угрозой. Скорее всего, его тут же захотят умертвить. И уж точно не позволят ему уехать из Персии, владея всеми тайнами дворца. Эрик отмахивается от этой призрачной угрозы, заявляя, что не боится Шаха. Одед рассказывает ему, что он сам приходится родней Шаху, ему позволено пользоваться персидской казной и, по законам их страны, он не может быть подвергнут смертной казни. И, тем не менее, даже он боится Шаха. Эрик успокаивает его, признавшись, что раскроет Шаху далеко не все секреты, несколько самых хитрых он прибережет для самого себя. Так что беспокоиться не о чем.

Эрик самозабвенно отдается строительству. Однако не только Одед отнимает его время. Всякий раз, когда к Шаху наведываются очередные гости или родственники, тот хочет, чтобы они увидели Эрика. Малаке же, будь ее воля, заставляла бы Эрика развлекать ее каждый день. Из-за этого Эрику приходится пригрозить Шаху, что если они постоянно собираются отвлекать его от дел, строительство дворца может растянуться на годы. Они сходятся на том, что Эрика будут вызывать в резиденцию не чаще одного раза в неделю, к крайнему неудовольствию Малаке.

Каждый раз когда Эрик прогуливается с Шахом, того охраняют несколько вооруженных воинов. Эрика забавляет мысль, что на самом деле они здесь, чтобы защищать Шаха от него, от Эрика. Но в целом им с Шахом удается неплохо поладить. И несмотря на то, что связь между ними очень хрупкая, Эрик находит ее весьма полезной, поскольку в разговорах Шах, сам того не сознавая, рассказывает ему о людях, которые его окружают, – а эта информация всегда может пригодиться. В частности, Эрик узнает про несимпатичного худосочного советника, который на всех приемах стоит по левую руку повелителя, – это Хаман, он в близком родстве с Шахом. Обладая почти неограниченным влиянием на своего кузена, он пользуется его властью в собственных целях. Это завистливый, мстительный и злобный человек. Из-за него Эрику постоянно приходится быть начеку.

Эрик занимается с Вашти музыкой несколько месяцев. Его ученица демонстрирует талант и прилежание. Обнаружив у нее хороший голос, он начинает учить ее также и пению. К крайнему неудовольствию Одеда, который не понимает, зачем ей это нужно. Эрик убеждает его, что его дочь ничего не теряет от того, что Эрик обучает ее двум предметам по цене одного. Абсурд, конечно, но Эрик всерьез предвкушает, что когда-нибудь она будет выступать на сцене.

Временами Эрик скучает по своему табору, поскольку там он был как дома. Здесь же, в Персии он успевает не на шутку привязаться к семье Одеда, хотя знает этих людей меньше года. Он боится, что когда закончит строительство, ему будет очень тяжело с ними расстаться.

Строительством дворца Эрик занимается с большим энтузиазмом, наибольшее внимание уделяя безопасности тех, кто будет в нем жить, а также комфорту: по его замыслу, там будет водопровод с горячей и холодной водой, оригинальная система вентиляции и отопления, потайные входы и выходы, и т.п. Венчать сооружение будет часовая башня, куда он планирует установить один очень хитрый механизм, призванный обезопасить самого Эрика, если по завершении строительства Шах захочет его крови. Нередко Эрик поет за работой, чем располагает к себе своих хмурых рабочих, которые с удовольствием его слушают. Время от времени они становятся свидетелями того, как он беспечно играет со своей Молли. Что опять же делает его не столь неприступным в их глазах.

Когда через четыре месяца Эрику из Швейцарии привозят механизм для его волшебных часов, он так увлекается его изучением, что Хегаю приходится облить своего хозяина ледяной водой из ведра, чтобы оторвать от работы и заставить поесть. Мокрый Эрик гневно гоняется за Хегаем по стройке, пока парень не заставляет его вспомнить, что он сам же и приказал облить его водой, если он чересчур увлечется.

Однажды в конце марта, отдыхая у себя в палатке, Эрик оказывается потревожен громким смехом, доносящимся со стороны стройки. Рассердившись, что кто-то отвлекает рабочих, Эрик идет выяснить, в чем дело. Как оказалось, предметом обсуждения и насмешек стал он сам. Двое смутьянов, обсуждая шахского архитектора, громко смеются над собственными грубыми шутками. Остальные пятьдесят человек продолжают работать, лишь время от времени поглядывая в их сторону. Разозленный Эрик у всех на глазах вступает в ядовитую перепалку с нарушителями спокойствия. После короткой словесной схватки он набрасывает свое лассо на шею одного из обидчиков и душит его, но не насмерть. Он стремится к тому, чтобы ни у кого не осталось сомнений в его способности руководить этим проектом. Когда его жертва приходит в себя, Эрик требует, чтобы мерзавец покинул стройку и никогда больше сюда не возвращался. Опозоренный насмешник убирается восвояси. Но Эрик наживает себе еще одного врага.

Примерно через неделю он получает очередной большой заказ кирпича. После того как рабочие его разгружают и складывают в высокую груду, Эрик приближается к этой груде, намериваясь осмотреть новый стройматериал... и в этот самый момент слышит за спиной полное яда предостережение. Узнав голос смутьяна, Эрик мгновенно оборачивается, выбросив вперед свое лассо. Он почти успевает затянуть петлю на шее у врага, буквально за долю секунды до того, как гора кирпичей обрушивается на Эрика сверху, похоронив его с головой. Невыносимая боль – последнее, что он помнит.

Придя в себя на мгновение, Эрик успевает заметить, как королевский медик по имени Зетар вводит ему морфин, после чего он вновь теряет сознание.

Позже выяснится, что мстительный рабочий подготовил эту ловушку специально для Эрика. И все же Эрик считает, что отделался легко. Несмотря на то, что у него, помимо тяжелой травмы черепа, переломана половина костей слева, левая рука (а Эрик левша) сломана в двух местах, сломана левая ключица, несколько ребер, ранена нога... Но все же он остался жив, тогда как его противник погиб. Пока рабочие и медики толпились вокруг Эрика, пытаясь спасти его, негодяй был брошен умирать в одиночестве с мастерски затянутой петлей на шее.

Эрика уже готовились перевезти во дворец, когда он, очнувшись, попросил оставить его в его палатке возле стройки. После некоторых колебаний Зетар на это соглашается. Он перевязывает Эрика, накладывает шины и объясняет Хегаю, как и в какой дозе вводить обезболивающее (морфин), и как ухаживать за ранами Эрика.

Вскоре в палатке Эрика появляется Одед. У того как всегда масса вопросов – касательно загадочной смерти и, что самое неприятное, касательно оружия, которое было использовано, – если он правильно понял, это скрипичная струна... Эрику приходится объяснить, что это такое и как оно оказалось на шее обидчика. Так Перс узнает про пенджабское лассо.

Во время болезни Эрика навещают дети Одеда. Они приносят ему цветы и подарки, среди которых фигурки в форме скорпиона и кузнечика. Жена Одеда просит передать, чтобы Эрик хорошо питался и слушался врачей. Эрик обещает быть послушным мальчиком, ибо никто так не жаждет выздоровления Эрика, как сам Эрик. Однако его терпения хватает ненадолго. Уже на следующий день он убеждает доктора, что ему просто необходимо встать и показаться на стройке. Рабочие должны видеть, что он жив, иначе он рискует потерять над ними контроль. Надвинув пониже шляпу и закутавшись в плащ, чтобы прикрыть многочисленные повязки, Эрик выходит из палатки и с удивлением обнаруживает, что Шах приставил к нему охрану.

С этого момента на стройке Эрик показывается ежедневно. А через пять дней начинает даже выполнять разную легкую работу, пока правда лишь правой рукой.

Шах навещает своего архитектора в сопровождении Хамана. Тот явно настраивает кузена против Эрика. Потому что Шах в очередной раз спрашивает, каким образом дворец Эрика сможет защитить Шаха, если Эрик не способен защитить даже самого себя. Эрик, глядя на Хамана, обращает внимание повелителя на то, что предатель, который хотел погубить Эрика, мертв и похоронен. В то время как Эрик на ногах и продолжает строить свой дворец.

Спустя две недели Эрик едет в дом к Одеду, намериваясь возобновить музыкальные занятия с его дочерью. Но приходит он как раз в тот момент, когда Сари рожает. Весь процесс описан более чем странно, учитывая большой опыт автора в этом деле. Сари сидит в кресле-качалке и Одед массирует ей живот. Остальные дети в это время сидят вокруг. В самый момент рождения Одед садится на кровать, усаживает жену между ног, и она... рожает. Без шума и пыли, как говорится. Мало того! Они категорически настаивают, чтобы и Эрик присутствовал при всем этом! А после они просят разрешения Эрика назвать своего сына в его, Эрика, честь. (На этом моменте даже стойкая я не выдержала, погрузив лицо в ладонь). Эрик разумеется тронут до глубины души и не находит в себе сил возражать против воли счастливых родителей. Собравшись уходить, он вспоминает, что забыл шляпу, и возвращается за ней в дом. При этом он застает Сари, кормящую младенца грудью. Эрик уходит незамеченным, но зрелище поражает его настолько, что на обратном пути он начинает сочинять музыку для Сари.

Переломы Эрика постепенно заживают, но у него неправильно срастается ключица. Зетар говорит, что можно оставить так, но тогда Эрик уже никогда не сможет владеть левой рукой в полной мере. Или же можно опять ее сломать и попытаться срастить правильно. Эрик естественно соглашается на второе, хотя и не без мучений, поскольку после операции ему предстоят еще полтора месяца обездвиженности. Кроме того, Зетар считает, что Эрику пора завязывать с морфином – он им явно злоупотребляет – то есть эти полтора месяца обещают быть еще и крайне болезненными. Помимо всего прочего, Зетар просит позволения обследовать лицо Эрика без маски. Возможно, разобравшись в его проблеме, он сможет ему помочь. Эрик соглашается на этот осмотр лишь спустя несколько дней. Зетар собирается отправить результаты своего исследования в Австрию, где обучался медицине, чтобы узнать мнение своих коллег. Возможно в будущем, говорит он, Эрику удастся сделать нос, пересадив его собственную кожу. Однако это будет всего лишь попытка, без каких-либо гарантий.

Вскоре к Эрику заявляется Одед, намериваясь серьезно поговорить с ним о загадочной удавке и о том, скольких людей он умертвил таким способом. Эрик не может ему ответить, просто потому, что сам не знает сколько. Но он уверяет дарогу, что всегда убивал только ради спасения своей жизни. Считая, что умение Эрика обращаться с лассо может чрезвычайно пригодиться в его работе, Одед предлагает ему работать вместе. Эрик решительно отказывается.

На выздоровление у Эрика уходит еще два месяца. Он поправляется, благодаря самоотверженной заботе Хегая, набирает необходимый вес и чувствует себя окрепшим.

Следующие три года он самозабвенно строит свой дворец. Наполняя его кричащей роскошью, вроде башен, садов, библиотек, мраморных статуй, фонтанов и алмазных звезд на потолке, а также всевозможными секретами и ловушками. Помимо зеркальной комнаты, здесь имеется целый лабиринт тайных переходов, двойные стены, замаскированные люки, щели для подслушивания, потайные этажи и комнаты и т.п. Над ними Эрик работает в одиночку. По его замыслу, о некоторых секретах дворца не будет знать никто, кроме него самого. Поскольку Эрик допускает, что по завершении строительства ему, возможно, придется уносить ноги.

Все эти три года он продолжает заниматься с Вашти музыкой, и она совершенствуется на глазах. Он по-прежнему подолгу прогуливается и беседует с Одедом. Между ними завязывается дружба. Эрик много рассказывает ему о себе такого, чего никому и никогда не рассказывал: о своем детстве во Франции, о матери, которая его терпеть не могла, о том, как сбежал из дома и попал в бродячий цирк. Одед, как выяснилось, умеет не только внимательно слушать, но оказывается способен на искреннее сочувствие.

Как-то раз он сообщает Эрику, что должен уехать на несколько дней. Вскоре после этого Эрик находит плачущую Сари и спрашивает, что случилось. Та отвечает, что очень боится за мужа, поскольку на этот раз тот отправился выслеживать не рядового мошенника или воришку, а жестокого убийцу, и может пострадать. Эрику приходится пообещать, что он присмотрит за Одедом и позаботится о том, чтобы тот вернулся живой и здоровый.

Он догоняет Одеда, которого сопровождают Дариус и еще два верных помощника – Бигта и Наша. Эрик объясняет ситуацию и ему разрешают присоединиться. Однако бывалые ловцы преступников сомневаются в способности Эрика как-то помочь в этом деле. Пока Эрик не придумывает план, благодаря которому им удается выследить убийц глубокой ночью, и Эрик, придушив мерзавцев ровно до потери сознания, не сдает их в руки правосудию.

После этого случая раз или два в месяц ему случается сопровождать Одеда в его рейдах.

Они еще больше сближаются, поскольку проводят много времени вместе, беседуя на самые различные темы: о политике, о существовании Бога, о прошлом Эрика, и о его возрасте, угадать который не представляется возможным – со стороны Эрик кажется то ребенком, то стариком. Больше всего Одеда волнует, что намерен делать Эрик, закончив дворец. Когда до торжественного открытия остаются недели, дарога начинает всерьез опасаться за жизнь Эрика. Но тот не намерен сдаваться без боя. Он собирается раскрывать Шаху секреты своего удивительного дворца изредка и по чуть-чуть, дабы оставаться ценным для него как можно дольше. При этом значительная часть дворцовых тайн навсегда останется известной только ему одному. В последние недели Эрик снова работает тайно, благодаря чему под полом и в стенах его дворца появляется связанный с башенными часами электрический механизм, способный за несколько минут уничтожить все, что он создавал больше трех лет, – взрывной механизм. При различных условиях его можно было использовать как простое орудие для запугивания (устроив с его помощью небольшой пожар в какой-либо из комнат, в том числе в тронном зале), или же... как бомбу замедленного действия.

В какой-то момент Эрик приходит в ужас от самого себя и от того хладнокровия, с которым сумел соорудить эту адскую машину. Он дает себе слово сделать все, чтобы ему не пришлось ее задействовать.

В тщетной попытке успокоиться он несется к фортепиано в доме Одеда и играет до позднего вечера, пока кто-то осторожно не опускает крышку ему на пальцы. Дарога и Хегай заставляют его поесть и отправиться отдыхать. Эрик подчиняется.

На следующий день Эрик вместе со своим главным прорабом запускает дворцовые часы. Он потратил немало сил, чтобы синхронизировать все бесчисленные часы во дворце – связанные со взрывным механизмом, они обязаны отстукивать время секунда в секунду.

Еще две недели строители завершают финальные штрихи.

Когда дворец, наконец, закончен, Эрик выступает перед своими рабочими с речью, в которой благодарит их за терпение. Он вручает им жалование, к которому прибавляет значительную сумму из собственных сбережений, и настоятельно советует каждому, кто ценит свою жизнь, забрать семью и уехать из страны, потому что теперь, когда строительство завершено, они все в большой опасности.

Последним он отсылает от себя Хегая, поскольку его миссия также завершена. Он просит парня забрать мать и уехать с нею к родственникам в Афганистан. Хегай долго сопротивляется, но в конце концов они расстаются со слезами и объятиями.

Последний день перед торжественным открытием дворца (оно назначено на 1 января 1860 года – день его двадцатичетырехлетия) Эрик тратит на финальную инспекцию здания, проверяя каждую комнату, каждый тайник, каждую мелочь. Спустя сутки он опять чуть ли не теряет сознание от голода и усталости. Заставив себя поесть, он прерывается на короткий сон, соорудив оригинальное подобие будильника из подручных средств. Поднявшись еще до рассвета, Эрик умывается, одевается в самую лучшую свою одежду и закрывает лицо черной маской.

Он сильно нервничает, поскольку сегодня многое должно решиться. В частности: останется ли он жить, убедив Шаха, что живой он будет гораздо полезнее, или же Хаман победит и Эрику придется бежать из Персии, разрушив свое бесценное творение.

Первыми порог дворца переступают сам Шах, Хаман и Одед. Эрик устраивает им небольшую экскурсию. При этом восхищение и ошеломление читаются даже на лице Хамана.

Затем Эрик предлагает Шаху раскрыть некоторые секреты наедине. Он показывает ему тайный выход из королевской спальни, ведущий в лабиринт темных туннелей, где Шаху удается ориентироваться, лишь внимательно слушая указания Эрика. Он проводит его в потайное укрытие, где при необходимости Шах сможет скрываться неделями, и в зеркальную комнату, в которой неминуемо окажутся его преследователи, если захотят нагнать его. Эрик показывает, как привести Комнату в действие, и откуда следует наблюдать за происходящим внутри. Шах потрясен тем, насколько далеко зашел Эрик в обеспечении его безопасности. Эрик же обещает, что раскроет еще немало тайн, но позже.

Когда они возвращаются в тронный зал, Эрик, извинившись и пообещав вернуться к приходу гостей, оставляет Шаха наедине с Хаманом. Спрятавшись внутри двойной стены зала и приоткрыв тайное отверстие, он слушает, что станут говорить о нем Шах и Хаман. Вначале говорят только хорошее, но затем Хаман как обычно принимается изливать яд. Он заявляет, что Эрик для них слишком опасен, построить такой же дворец для другого правителя – самое меньшее, что он может сделать. Шах говорит, что заплатит Эрику столько, сколько тот попросит, взамен на обещание никогда больше не строить ничего подобного. Хаман считает, что жадный до богатства Эрик, у которого даже пуговицы золотые с бриллиантами, может слишком дорого обойтись персидской казне. Кроме того, он сам говорил, что только мешок с деньгами решает все. Что же может помешать воинственной России предложить ему этот мешок в обмен на жизнь Шаха? Не лучше ли вернуться к изначальному плану и обезглавить его прямо сейчас, когда дворец наконец достроен? Шах вяло протестует, прикидывая, каких еще чудес мог бы сотворить для него этот гениальный ум. Но в конце концов сдается под натиском Хамана, говоря, что возможно ему действительно стоит задержать Эрика до тех пор, пока он не посоветуется со своим двором и не примет окончательное решение насчет Эрикиной головы.

Эрик подавлен и разочарован услышанным. Хотя он и предполагал, что ему, возможно, придется защищать свою жизнь, но надеялся все же, что это не понадобится. Он не ожидал такого предательства от Шаха, который, казалось, полностью доверился Эрику и искренне ему симпатизировал. Постепенно обида и разочарование в душе Эрика уступают место гневу. Пробравшись в часовую башню, он запускает свой механизм. Ему очень жаль разрушать то, что он строил целых три года. Но ему могут не оставить выхода.

Эрик спускается в фойе и, с позволения Шаха, приглашает гостей войти. Среди приглашенных жена Одеда Сари. Восхищаясь дворцом, она делает комплемент и самому Эрику, назвав того красивым и заставив окончательно растеряться.

Эрик услаждает уши присутствующих своей игрой, пока наконец всех не приглашают к обеду. Большинство гостей оказываются приглашенными также на вечерний бал во дворце. Но Эрик понимает, что вряд ли сможет составить им компанию. Он даже не уверен, что дворец к тому времени все еще будет стоять на своем месте.

Когда Эрик спускается, чтобы проводить Сари, Одед просит его бежать из страны пока не поздно. Эрик заявляет, что покинет Персию лишь тогда, когда сам этого захочет, и ни часом раньше. И настоятельно просит дарогу не вмешиваться ни во что, поскольку его попытки спасти Эрика могут только помешать последнему.

Когда они вдвоем возвращаются в тронный зал, то помимо Шаха с Хаманом, там остаются еще девять придворных, а также стража. Взглянув на часы, Эрик отмечает, что до первого взрыва, который должен прогреметь в западном крыле, остается еще 15 минут. Пройдя к окну, он незаметно переводит рычажок на декоративной конской голове в рабочее положение.

В наступившей тишине Эрик начинает говорить первым, убеждая Шаха защитить его от тех людей, которые просят голову Эрика на блюде. Какой бы уродливой ни была эта голова, Эрик к ней привязался за столько лет, и предпочел бы с ней не расставаться. В противном случае Эрику придется использовать эту создавшую дворец голову на то, чтоб его же и уничтожить. Если Эрик пошел на такие ухищрения ради обеспечения безопасности Шаха, то неужели же тот может предположить, что Эрик не позаботился также и о собственной безопасности?

Заметив, как Хаман снова что-то нашептывает Шаху, Эрик дерзко спрашивает, кто кем виляет – собака или хвост?

Шах раздражен: осознает ли Эрик, что заслуживает смерти за оскорбление правителя Персии? Эрик недоумевает, что случилось с тем человеком, который был с ним в союзе каких-то пару часов назад. Хвост виляет собакой так сильно, что бедняжка совершенно утратила способность соображать. Эрик выполнил все свои обещания, и только он знает все секреты дворца, который – если Шах будет благоразумен! – доставит ему еще немало восхищения и удовольствий. Взамен он просит гарантировать свою безопасность и безопасность своих рабочих. Поскольку никто из них не владеет ни единым кусочком головоломки, они не представляют угрозы. Шах возражает, говоря, что зато Эрик держит все эти кусочки в своих руках. Эрик обещает, что и Шах будет знать их все, если останется в мире с Эриком. На этот счет ему точно не стоит беспокоиться.

Шах интересуется, во сколько же ему обойдется преданность Эрика. Эрик повторяет свое требование не посягать на жизнь и свободу Эрика и его рабочих. Задумавшись на минуту, Шах отвечает, что Эрик знает слишком много, как бы то ни было, но Шах не может позволить ему вот так запросто слоняться по Персии.

Словесной перепалкой Эрик тянет время до взрыва, шумно возмущаясь тем, что Шах приказывает арестовать его, сидя на том самом троне, который Эрик для него построил. Неужели он не понимает, что Эрик держит в своих руках его жизнь! И в тот самый миг, когда Эрик спрашивает, что же заставит Шаха изменить свое мнение – возможно, глоток адского пламени? – раздается первый слабый взрыв и пламя вырывается по бокам от трона. Комната наполняется дымом и криками. Шах вскакивает со своего места. На Хамане загорается одежда, и Эрик милостиво тушит его водой из графина. Он спрашивает Шаха, верит ли он теперь, или же Эрику стоит распалить огонь пожарче? Или, напротив, потушить его на время (при этих словах он театральным взмахом руки якобы "гасит" пламя, которое в это время и вправду сходит на нет). Когда стихает общая паника, Эрик снова спрашивает Шаха, обдумал ли тот его предложение. Разгневанный Шах кричит, что Эрик жалкий фокусник и шарлатан, чье место в цыганском балагане. Эрик уверяет, что глупо делать своим врагом того, кто один держит в своих руках ключ от твоей безопасности... и способен за несколько минут сравнять этот дворец с землей. Шах говорит, что Эрик самый наглый тип из всех, кого он встречал. Эрик отвечает, что, поскольку он еще и самый умный, предпочтительнее иметь его среди друзей, нежели среди врагов. Шах возражает, что все это был только трюк, который Эрик уже не сможет повторить. Эрик спрашивает, так ли он в этом уверен. Ведь Эрику достаточно одного взмаха руки, чтобы обрушить крышу над шахской головой и пол под его ногами. И когда Шах в гневе начинает наступать на Эрика, пол у него под ногами действительно вздрагивает. За окнами осыпаются камни и штукатурка.

Эрик взрывает западное крыло. Он предупреждает, что взрывы будут продолжаться даже после смерти Эрика, так что убивать его бесполезно – он один может остановить их.

Шах отвечает, что, возможно, он предпочтет взорвать этот дворец, а с Эрика сорвать маску и повесить его на виду у всех. Эрик заявляет, что взорвать собственный дворец – его право, а вот повесить Эрика может оказаться сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Шах спрашивает, как он будет застрахован от этих взрывов, если согласится на союз с Эриком, но с тем вдруг случится несчастный случай? Эрик отвечает, что никак, поэтому в интересах светлейшего владыки тщательно следить, чтобы с его архитектором ничего не случилось.

В конце концов Шах позволяет Эрику уйти, но как только тот спускается с лестницы, со спины на него набрасывается дюжина стражников.

Очнувшись, Эрик обнаруживает, что связан по рукам и ногам. Его помещают в тюремную камеру и оставляют там, сняв правда веревки. Вскоре к нему приходит Одед и выражает сожаление о случившемся, но сам Эрик не особо расстроен. Он, конечно, мог послушаться Одеда и сбежать из Персии тайно, пока была возможность, но это было бы и вполовину не так забавно. Он обещает ошарашенному дароге, что пройдет сквозь решетку и вернется во дворец. Одеда он просит лишь вернуться к Шаху и все время быть рядом с ним, чтобы обеспечить себе алиби. Дальше, используя самодельную отмычку, припрятанные в карманах мешочки с порохом и собственный плащ, Эрик устраивает небольшое представление – так что у сторожей создается иллюзия, будто пленник исчез в столпе дыма и искр. Улизнув из тюрьмы, Эрик пробирается обратно во дворец через вентиляционную шахту, выходящую на реку. Через полую колонну он проникает в часовую башню, а оттуда – в тайную комнату, которую показывал Шаху, где приводит в порядок себя и одежду. Свежий и элегантный он входит в тронный зал через потайную дверь, спрятанную за гобеленом, так непринужденно, что его даже не сразу замечают. Пройдя мимо остолбеневших охранников, Эрик прижимает палец к губам – и те тупо молчат, не в силах поверить собственным глазам.

Как ни в чем бывало Эрик проходится по залу к окну, где опять взводит рычажок на декоративной конской голове. Третий взрыв таким образом должен прогреметь через пять минут, а еще через полчаса – следующий.

С аханьем в толпе постепенно начинают узнавать его. Глядя в окно, на засыпанную обломками лужайку, Эрик вслух поражается тому, какие разрушения способен причинить один маленький взрыв.

Разгневанный Хаман приказывает схватить его. Эрик не сопротивляется, сам протягивая руки стражникам. И снова начинает свою воспитательную работу. Он говорит, что возвел этот дворец не руками – и не руками разрушит его. Хаман кричит Шаху: "Видишь, надо отрубить ему голову!"

Эрик смеется и начинает раскрывать Шаху правду про Хамана, который сам себя выдал этими словами.

Все дело в том, что Эрик обещал Шаху защиту, надежную защиту от всех, кому нельзя доверять. В том числе и от Хамана, а того это не устраивает. Он сам метит на трон, а Эрик серьезно угрожает его планам. Эрик уверяет, что не опасен для Шаха, и Хаман это знает. Но он опасен для Хамана, и, стремясь уничтожить Эрика, тот печется только о собственных интересах. Все эти мысли Эрик громко озвучивает Шаху. Разозлившись, Хаман бьет Эрика по лицу. Тот снова смеется, обращая внимание Шаха на храбрость его советника, который бьет связанного человека.

Хаман хватает Эрика за грудки и шипит, что отрежет ему его поганый язык. Эрик говорит, что сам охотно высунет язык, чтоб Хаман его отрезал, – при условии, что тот докажет свою храбрость и, приказав страже освободить Эрика, попробует еще раз ударить его.

Хаман замахивается для очередного удара, но Одед гневно перехватывает его руку.

Шах кричит: "Довольно! Оставьте его!"

Эрик выражает сожаление, что Шах настолько слаб, что не властен даже над собственным мнением и собственным словом. Его слово – последнее слово в Персии. Он безвольно слушается того, кто всеми силами сбивает его с честного и благородного пути.

Дворец сотрясает очередной взрыв. Эрику больно разрушать собственное творение, но иного выхода ему не оставляют.

Когда оседает пыль и стихает паника, Эрик ехидно замечает упавшему на четвереньки Хаману, что тот наконец-то занял положенное ему место перед Эриком.

Хаман со стоном усаживается на стул, Шах не отрываясь смотрит на Эрика. Слыша шум струящейся за окнами воды, Эрик понимает, что повреждена крыша и водопровод. И сообщает Шаху, что больше у того не будет горячей воды в ванных комнатах, разумеется, пока он не позволит Эрику исправить разрушения, нанесенные его собственным неосторожным словом. Он спрашивает Шаха, желает ли тот приказать своим слугам связать Эрика еще раз, или же Эрик может идти? Шах отвечает: иди! Покидая зал, Эрик хочет было незаметно повернуть рычаг во избежание следующего взрыва, но взгляд Хамана ему не нравится, и он оставляет свою адскую машину включенной.

Под пристальным присмотром стражи Эрик осматривает лестницы и фойе. Повреждения оказываются меньше, чем можно было ожидать. Подобрав несколько упавших с потолка алмазов, Эрик сует их в карман и садится за рояль. Некоторое время он играет, положив часы возле клавиатуры. Пока его снова не вызывают наверх.

Войдя в зал, Эрик спрашивает, что же дальше. Хаман шипит: "Сделай это, мой шах! Отдай приказание! И больше это не повторится!"

Эрик говорит, что прекратить это может только сам Эрик силой своего разума. И если лишить Эрика жизни, это не прекратится никогда. Буркнув: "Посмотрим!", Шах приказывает увести его. Хаман велит на этот раз оставить Эрика в камере связанного по рукам и ногам, а стража не должна ни на секунду спускать с него глаз.

Эрик предупреждает Шаха, что это очень большая ошибка.

Под безмолвным взглядом Шаха, сопровождаемый ядовитыми оскорблениями со стороны Хамана, Эрик оказывается грубо вытолкнут из комнаты. Одед и четверо стражников шагают впереди него, еще двое – по обе руки от Эрика, и четверо – позади. В карете ему связывают руки и ноги. Одед и двое его доверенных офицеров – Бигта и Наша усаживаются в карету вместе с Эриком. Последнего забавляет тот факт, что для перевозки в тюрьму одного единственного связанного арестанта требуется десять офицеров и начальник полиции

Когда карета сворачивает на дорогу, Эрик провожает взглядом свой дворец, предвкушая тяжелый удар, который обрушится на его детище спустя всего несколько минут. Изначально он планировал все так, чтобы каждый последующий взрыв был мощнее предыдущего. С тем количеством пороха, которое должно породить новый взрыв, он прежде не экспериментировал, поэтому не знает, какой силы он будет. С болью в сердце он думает о хрупких украшениях и зеркалах в фойе, о люстрах, статуях и книгах... Чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, Эрик отворачивается, опустив голову на связанные руки. Одед, неверно истолковав его жест, спрашивает, не потерял ли Эрик веру в себя? Эрик спрашивает в ответ, не приходилось ли Одеду видеть, как в муках умирает его дитя?

В тот момент, когда Эрик зажмурившись отворачивается от окна, дворец сотрясет чудовищный взрыв. Лошади испуганно встают на дыбы, раскачав карету. Двое офицеров в ужасе выскакивают из кареты наружу. Со стороны дворца доносятся крики.

На вопрос Одеда, что он творит, Эрик отвечает, что предупреждал их, но они не послушались.

Он кричит людям на козлах, чтобы оставались на месте, потому что за ним скоро пошлют. И, повернувшись к дароге, говорит, что больше, видимо, взрывы не понадобятся – они спасены. Одед не понимает, откуда эта уверенность. Но Эрик указывает ему на двоих всадников, спешащих к ним. Процессию действительно велено развернуть обратно. Одед хочет развязать Эрику руки, но тот против – он хочет, чтобы это было сделано по приказанию Шаха. Иначе Шах может заподозрить, что Одед на стороне Эрика. Дарога отвечает, что Шах и так это знает. Стремясь скрыть свои чувства, Эрик меняет тему, удивляясь, почему Бигта и Наша не возвращаются в карету. Что, они думают, он им сделает? У него же и руки и ноги связаны. Перс говорит, что Эрик был связан, когда прогремел взрыв. Видимо, они и правда начинают верить, что он способен убивать силой мысли. Хихикая, Эрик легко освобождается от связывающих его руки кожаных пут и демонстрирует их дароге, чтобы подразнить его. Тот вздыхает. Эрик тут же просит связать его обратно. Зачем, спрашивает Одед, чтобы Эрик мог повыпендриваться и снять их снова? Эрик настаивает на том, что это часть представления. Дарога связывает его.

Северо-западное крыло дворца оказывается повреждено так сильно, что карета даже не может подъехать к главному входу с колоннадой – все засыпано камнями. Одед замечает, что зрелище напоминает поле битвы, Эрик отвечает, что так оно и есть. Только армия Шаха бессильна против него, поскольку они не могут одолеть того, чего не видят и не понимают.

Когда карета наконец останавливается, Эрик наблюдает, как стражники спорят между собой, кто будет держать арестанта под руки. Никто не хотел брать на себя эту сомнительную честь. Таким образом Эрик входит с Одедом во дворец, сопровождаемый стражей, следующей на почтительном расстоянии. По пути он внимательно оглядывает все на предмет повреждений. На третьем этаже стены покрыты трещинами, библиотека разгромлена. С потолка сочится вода, уничтожая бесценные книги и свидетельствуя о том, что водопровод в этой части здания окончательно разрушен.

На вопрос Эрика, не пострадал ли кто-нибудь, ему отвечают молчанием. Он поднимается в конференц-зал.

Шах выгоняет всех, требуя оставить его наедине с Эриком. Подумав, он просит остаться также и Одеда. После нескольких минут напряженного молчания он спрашивает, что подразумевает Эрик под словом "союз". Если он рассчитывает на часть государства, то это невозможно. Эрик искренне удивлен тем, что в голову Шаху мог прийти подобный бред: он ведь ни разу даже не намекал ни на что подобное. Он хочет только, чтобы ему и его рабочим была гарантирована безопасность и свобода. Шах обещает, что будет защищать Эрика, пока тот будет защищать его. Эрик согласен, как согласен хранить их секреты и восстановить дворец. Но если Шах нарушит свое слово, то и Эрик будет свободен от всех обещаний, и тогда уже он ни за что не отвечает.

Покинув Шаха, Эрик вновь пробирается в тайный коридор, намериваясь подслушать, о чем будут говорить в тронном зале. Отослав Одеда, Шах снова беседует с вошедшим Хаманом. Он заявляет, что намерен даровать Эрику свободу, ибо хочет иметь его под рукой сейчас, а, возможно, и всегда. В зал входят солдаты, сопровождавшие карету Эрика. Они подтверждают, что тот все время был связан. Перед самым взрывом он отвернулся и зажмурился. Кажется, он действительно обрушил стены силой мысли... Хаман, возмущенный этим вздором, велит увести идиотов. Но Шах резко останавливает его, напоминая, что Шах здесь все еще он и только он отдает здесь приказы, а Хаман, видимо, позабыл свое место. Если бы не он со своими дурацкими советами, дворец был бы цел. И, если конечно Хаман не знает, как восстановить его, ему лучше помалкивать.

Перед тем как покинуть дворец, Эрик заводит часы в своей башне еще на 24 часа. Таким образом, он должен будет перезаводить их каждый день, во избежание новых взрывов.

Одед догоняет его на лестнице, желая задать все свои так долго сдерживаемые вопросы, но Эрик вымотан настолько, что предпочитает отправиться спать.

На следующий день он спит до обеда. А вечером приходит во дворец за своей наградой. После того как Эрик получает от Шаха мешочек с золотом и драгоценными камнями, между ними восстанавливаются вполне мирные отношения.

В доме Одеда Вашти непривычно молчалива. Выясняется, что она обижена на Эрика за то, что он не пригласил ее на открытие дворца. Мать рассказала ей, что Эрик был великолепен. К тому же, Вашти никогда не слышала, как Эрик играет на скрипке... Эрик растерян, он отвечает, что обязательно пригласил бы ее, если б знал о ее желании. А на скрипке он ей, конечно же, поиграет, если она хочет. Однако сейчас он на какое-то время вынужден прервать их занятия, поскольку должен снова сосредоточиться на строительстве.

Эрик созывает к себе рабочих. К его крайнему неудовольствию, его старые бригады возвращаются к нему практически в полном составе, то есть они не приняли всерьез его предостережение и почти никто из них не покинул не только Персию, но даже Мазендаран.

Следующие три недели Эрик снова занят только стройкой. А через три недели он идет в дом Одеда, прихватив с собой скрипку, чтобы исполнить обещание, данное Вашти. Она поражена тем, как играет Эрик – словно звучит не одна скрипка, а сразу несколько музыкальных инструментов. Эрик говорит, что возможно научит ее, но не сейчас.

Когда реставрация почти закончена, Эрик показывает Шаху следующий секрет: потайной выход из дворца к реке через вентиляционную шахту и еще одну тайную комнату со всеми необходимыми запасами: одеждой, водой и едой. Он учит Шаха пользоваться узкими туннелями и люками в полной темноте.

Эрик заканчивает свое строительство только в марте. Он чувствует, что уже никогда не построит ничего подобного, максимум – обычные дома для обычных людей. Отныне Эрик трудится над кухонной пристройкой для жены Одеда, а во дворец возвращается не чаще раза в неделю, чтобы играть для Шаха и Малаке (башенные часы он заводит еще на 30 суток). Палатку свою Эрик ставит у пруда прямо в загоне для лошадей, возле дома Одеда. Он снова окружен лошадьми и почти счастлив. Он всерьез подумывает вернуться на родину, когда закончит с кухней.

Занимаясь строительством в дневное время, вечера Эрик проводит с семьей Одеда. Каждый день, работая, он слушает, как Вашти играет на фортепиано и поет.

Когда кухня для Сари готова, выясняется, что они с Одедом ждут еще одного ребенка. Возможно, Эрик согласится построить еще и новую спальню?.. Эрик ужасно недоволен, что его задерживают в Персии, но не может отказать этой женщине.

Когда после этого разговора Одед провожает Эрика до палатки, Эрик сердится, что тот никак не дает ему уехать, заставив Сари забеременеть в такое неподходящее время. Одед отшучивается, разрешая Эрику побить его, если тому станет легче. Погрустневший Эрик раздраженно прогоняет его. Он завидует Персу. Тот скоро станет отцом в шестой раз. А Эрик был бы счастлив иметь хотя бы одну жену и одного ребенка. Даже просто одну жену, без ребенка. Одну, которая любила бы его. Он бы все отдал за это. По крайней мере, так ему кажется.

Тем временем с Вашти начинают происходить странные вещи. Когда в один из особенно жарких дней Эрик, думая, что его никто не видит, прерывает работу, чтобы снять рубашку и плеснуть себе на шею и плечи холодной воды, случайно заметившая его Вашти роняет поднос со всем его содержимым. Чуть позже в гостиной она неуклюже проливает на Эрика чай, после чего убегает к себе в комнату и отказывается от занятия, сказавшись больной. На вопросы встревоженного Эрика Одед отвечает, что все девушки через это проходят, так что волноваться не о чем.

Спустя три недели, занимаясь с Вашти, Эрик впервые решает оставить инструмент и спеть вместе с ней дуэтом. Он в полном восторге от своей ученицы, и на пике творческого возбуждения заключает ее в объятия, восклицая, что она покорит всю Европу. Отстранившись, он едва не вздрагивает, вдруг увидев перед собой не ребенка, каким привык считать Вашти, а молодую женщину. Ободренный ее манящим взглядом, Эрик дотрагивается до ее щеки под вуалью, и целует ее руку, мужественно борясь с внезапно вспыхнувшим желанием прижать к себе ее тело. Когда Вашти выбегает из комнаты, Эрик, рассеянно расставляя на полке ноты, вдруг натыкается на пристальный взгляд стоящего в дверях Одеда. Осознав, что тот видел все, и что дружбе после такого явно конец, Эрик сначала пытается сделать вид, что ничего не случилось. А потом искренне просит прощения, признавшись, что сам не знает, что на него нашло. Пообещав, что больше здесь не появится, и не получив ответа, Эрик уходит. Загоняя лошадь, он несется куда глаза глядят, не в силах выплеснуть своего отчаяния. Когда через час или около того он спешивается в роще, неподалеку от загона, его догоняет Одед. Он говорит, что Вашти любит его.

Эрик не хочет этого слышать. Она совершенно ничего о нем не знает, она даже ни разу не видела его лица. Она и понятия не имеет о том, кто он. Она очарована музыкой – и только. Одед уверен, что не только. Он говорил с ней об этом, он наблюдал за ними с самого первого дня. И он знает, что и Эрик к ней неравнодушен, поскольку видел его взгляд. Эрик говорит, что она еще ребенок. А сам он лишь на мгновенье почувствовал страсть, но он не любит ее, совершенно не любит. Одед говорит, что Вашти сейчас столько же лет, сколько было Сари, когда он на ней женился. И к ней он в то время тоже не чувствовал ничего, кроме страсти, и не видел ее лица до первой брачной ночи... И как счастливы они теперь!

Он не может отказать своей дочери ни в чем. Она всегда получала то, что хотела. И теперь она хочет Эрика. Ведь Эрик, добавляет Одед, даже не осознает всей своей притягательности для женщин. Эрик раздраженно отвечает, что это полный бред, потому что на самом деле с ним не хочет даже проститутка за деньги. Заявив, что ему надо побыть одному, он уезжает верхом в лес, где больше часа борется с противоречивыми чувствами. Нет, он не любит Вашти, во всяком случае, не как женщину. Но понимает, что упустить шанс жениться на красивой девушке было бы верхом глупости с его стороны... Второго такого шанса судьба ему точно не предоставит. Однако Эрик не намерен навечно застрять в Персии, а путешествовать с ним девушке будет слишком опасно... Он делится этими соображениями с Одедом, спрашивая, как посмотрит он на то, что Эрик увезет его дочь из Персии, возможно навсегда... И на то, что Эрик даже приблизительно не знает, где он будет завтра... В лучшем случае, он снова присоединится к цыганам. Одед отвечает, что, если его дочь выберет такую судьбу, он не станет ей мешать.

Эрик возвращается в дом и, чувствуя крайнюю неловкость, говорит обо всем этом Вашти. Она, естественно, готова последовать за ним хоть на край света. Эрик в последний раз пытается переубедить восторженное семейство, но тщетно. Свадьбу назначают на 14 июля, и отныне Эрика и Вашти ни на секунду не оставляют одних.

На протяжении нескольких недель Эрик все так же строит спальню для Сари, занимается с Вашти... Но постепенно отсутствие возможности поговорить с ней наедине тяготит его все сильнее. В конце концов, это необходимо, она имеет право знать, почему он носит маску. Она обязательно должна увидеть его лицо, но произойти это должно без свидетелей. У нее должен быть шанс изменить свое решение, пока не стало слишком поздно. Эрик собирается просить у Одеда позволения поговорить с девушкой наедине.

Ночью, размышляя об этом, Эрик не может заснуть. Встревоженный внезапным шорохом, он вскакивает, схватив свое лассо. Но это всего лишь Одед. Шах немедленно вызывает к себе Эрика: меньше часа назад на его жизнь была попытка покушения. Без лишних вопросов Эрик среди ночи несется во дворец.

Шах отсылает от себя всех, включая Одеда, и рассказывает Эрику, что сегодня ночью его разбудила кошка, а потом он увидел, как в спальню прокрались убийцы. Он скрылся в потайном туннеле, как учил Эрик, но от страха плохо закрыл за собой люк. Теперь убийцы, кажется, заперты в зеркальной комнате. Он сделал все, как учил Эрик, приведя комнату в действие. Эрик считает, что надо все рассказать Одеду, он может помочь в этом деле. Шах дает ему полную свободу действий. Эрик сообщает дароге, что убийцы все еще во дворце, и ему требуется помощь начальника полиции.

Вдвоем они спускаются в подземный коридор, ведущий в зеркальную комнату. Одед потрясен, следуя за Эриком по темному лабиринту туннелей. Комната оказывается горячей и, как выясняет Эрик, заглянув в потайное окошко, полной крови. Эрика откровенно трясет и тошнит от этого зрелища. Он гасит лампы и, ожидая пока комната остынет, рассказывает дароге об этом своем изобретении. Убийцы, оказавшиеся в ней, перерезали друг другу горло. Или каждый из них зарезал себя сам?.. Эрик поражен тем, что его невинное изобретение, созданное по мотивам зеркальной шкатулки из его детства, оказалось способно заставить взрослых хладнокровных людей лишить себя жизни – так быстро и так жестоко. Отмывая вместе с Одедом кровь с зеркальных стен, он решает оставить здесь лассо.

Вдвоем они выносят трупы из тайника и приказывают солдатам спустить их во двор. Эрик говорит, что среди стражников надо искать либо шестерых мертвецов, либо шестерых предателей. Выяснив, кто дежурил в роковую ночь у покоев Шаха, на балконе, на лестнице и у колоннады, люди Одеда пускаются по следу.

В лесу неподалеку от дворца они находят пятерых мертвецов, а след шестого предателя приводит их обратно во дворец. Но и он, единственный свидетель, который мог пролить свет на случившееся, уже застрелян на дворцовой лужайке, как оказалось, по приказу Хамана. Не сомневаясь, что это дело его рук, Эрик сначала сцепляется с Хаманом в словесной схватке, а потом начинает в ярости душить его. Он ослабляет хватку лишь тогда, когда вмешивается дарога.

Они возвращаются домой вдвоем. Измученный Эрик с тревогой думает о Вашти. Он говорит Одеду, что обязан все ей рассказать – и про комнату, и про убийства... Наедине. Перс соглашается, что девочка должна знать.

Перед тем как уйти спать, Эрик идет к своим лошадям и обнимает их одну за другой, пытаясь успокоиться. Последней он обнимает свою верную Молли. Она привычно пытается стянуть с него маску, но он ей не позволяет. Она хочет играть – но Эрик не с настроении. Он только долго обнимает и гладит ее. Пока вдруг колени Молли не подгибаются и она не падает на землю. Молли умирает. Тихо и мирно, просто потому, что пришло ее время. Обезумевший от горя и отчаяния Эрик рыдает, не скрываясь. Потому что она была единственным существом, которому он всегда больше нравился без маски, которое любило его без маски. Совершенно позабыв о том, как сильно хотел спать, Эрик плачет всю ночь, а когда начинает светать, он в одиночестве хоронит свою верную подругу. Вместе с белыми лоскутками, за которыми она любила гоняться. После этого Эрик уходит в лес, где наедине с собой проводит пять дней, пока его не находит Одед. Он садится под соседним деревом и начинает рассказывать Эрику о домашних делах, о том, как шалят мальчишки, как Сари не нарадуется на новую кухню, о том, как они с Вашти готовятся к свадьбе, со всеми их "женскими штучками". Эрик же честно рассказывает ему, что значила для него Молли. После того как они с Одедом возвращаются домой, тот оставляет Эрика с его лошадьми, и он снова плачет. Вороной мерин по имени Люк разделяет с Эриком его горе – он тоже очень любил Молли.

На следующий день Одед сообщает Эрику, что Шах волнуется за него. Эрик вспоминает о своих обязанностях и несется во дворец, принося извинения. Шах искренне сочувствует его горю, поскольку сам очень любит лошадей – гораздо больше, чем своих жен. Эрик раскрывает Шаху еще один секрет дворца – тайный этаж, откуда можно попасть в любое из основных помещений здания, используя особые знаки, которые Эрик вырезал на столбиках собственноручно. На этот раз их сопровождает Одед, который даже не пытается скрывать своего изумления.

Шах благодарит Эрика за все и предлагает ему выбрать любую из его лошадей, пусть даже самую любимую, и оставить себе. Эрик тронут этим предложением, но принять такой дорогой подарок не может. И потом, Молли ему все равно никто не заменит.

Через какое-то время Эрик начинает учить мальчишек Перса ездить верхом. До его свадьбы с Вашти остается несколько недель.

Однажды, когда Эрик сидит у себя в палатке с одним из мальчиков, вырезая игрушечного Люка для младшего Эрика, к нему заходит Одед и сообщает, что Шах хочет немедленно его видеть. Эрик очень недоволен, и отрывается от своего занятия, лишь узнав, что д??ло касается национальной безопасности.

К приходу Эрика в конференц-зале уже собрались сам Шах, Хаман, генерал Харрар и еще восемь генералов. Им, видите ли, стало известно, что Россия снова планирует вооруженное вторжение в Персию, намериваясь устроить военный штаб прямо здесь – во дворце. Заняв Мазендаран, они собираются перебить всех мужчин, забрать женщин и девушек в рабство, а затем уничтожить всех персидских генералов вместе с семьями (да, вот такая коварная Россия). Источники самые надежные, на территории Азербайджана у русских уже разбит военный лагерь и имеется целый склад оружия. Покушение на Шаха Персии не было случайностью. Россия вот-вот может нарушить мирный договор. Так вот, вкратце, они хотят, чтобы Эрик это предотвратил, устранив всех российских военачальников разом. Эрик не горит желанием лезть в военные дела, но его уверяют, что Персия хочет решить все не войной, а миром. Она уже потеряла Азербайджан и Армению, и не хочет больше кровопролития. Эрик понимает, что это лицемерие, что персидские генералы хотят вовсе не мира, а власти. Что если бы они хотели мира – уже давно послали бы в Россию послов и пошли на любые уступки. А то, о чем они просят, лишь отсрочит войну и разозлит Россию. Эрик решительно отказывается ввязываться в это и уходит, чуть ли не хлопнув дверью. Позже в приватной беседе с Эриком Одед пытается надавить на жалость и патриотические чувства, но Эрик не поддается: это не его страна и не его дело, он не может противостоять целой нации, и он не может нести ответственность за всех женщин и детей в Персии – для него они ничем не лучше русских или французских. Он хочет забрать Вашти прямо сейчас и бежать из Персии как можно дальше, пока не поздно. Он боится, что, согласившись совершить это хладнокровное массовое убийство, может вновь, как в юности, потерять над собой контроль, может вернуться к прежней жизни... Это – та причина, по которой он отказывается. Но, проведя вечер с детьми Одеда, Эрик в конце концов принимает решение защитить их любой ценой.

Одевшись во все черное и попрощавшись на всякий случай со всем семейством, он едет во дворец и сообщает, что сделает это. Но только ради детей (О, да-а!). Эрик берет обещание с Одеда, что если он вернется не тем Эриком, которого он знает, тот его пристрелит и окончит его мучения. Эрик оставляет ему свой набитый драгоценностями плащ (чтобы Одед в случае чего бежал с семьей во Францию) и зашифрованное письмо, чтобы, в случае смерти Эрика, дарога знал, как обезвредить его часовой механизм (тот должен сработать через 30 дней).

Разузнав о местонахождении неприятельского лагеря, Эрик пускается в путь. Его цель в 12 км от северной границы Персии. Эрик добирается туда за четыре дня. Никем не замеченный он пробирается в тыл, разыскивает генералов и во время военного совещания убивает их – всех разом! Весьма, кстати, хитроумным способом – используя электрический ток. Он хочет, чтобы эти двенадцать смертей были окутаны тайной и выглядели не как спланированное убийство, а как загадочный и необъяснимый несчастный случай – в противном случае он рисковал бы навлечь на Персию еще большие беды.

Эрик выбирается из лагеря живым, но постепенно приходит в ужас от того, что сделал. Ночью на пути в Персию он с яростным воплем выкидывает в овраг свое "адское изобретение" – самодельный электрогенератор. Он считает, что теперь, после того, что он совершил, он не имеет права ни на ком жениться – он просто должен уехать из Персии, и поскорее.

Добравшись до Мазендарана, Эрик врывается в больничное крыло дворца и начинает крушить там все в поисках морфина. Зетар отказывается выдать ему очередную дозу. Эрик рычит, что в таком случае найдет его сам, а стража найдет труп Зетара. В конце концов по требованию Эрика доктор покорно вкалывает ему его наркотик, потом еще, и еще... пока пациент не теряет сознание.

Очнувшись, Эрик слышит голос Одеда и это приводит его в бешенство. Шатаясь и цепляясь руками за стены, он пытается выйти из дворца, подравшись с Одедом, пожелавшим его удержать. Загадочным образом ему удается спуститься по лестнице, не сломав себе шею при этом. Однако, доковыляв до лошади, Эрик не может попасть ногой в стремя. Одед опять оказывается рядом, пытаясь удержать приятеля от поездок в таком состоянии. Взбешенный Эрик изливает на него весь свой гнев, крича, что именно он довел его до такого состояния, что он его ненавидит и проклинает тот день, когда Перс заявился в табор. Одед пытается ответить, но Эрик хватает его за горло и шипит, чтобы тот сгорел в аду. Он всерьез намерен задушить Перса, когда внезапно раздается выстрел – и оба падают на землю: Одед раненый, а Эрик – просто пьяный.

Их относят к врачам. Придя в себя, Эрик видит дарогу всего в крови и узнает от Зетара, что тому стреляли в спину: кто-то стрелял с западной стены дворца. Обыскав дворец, люди Одеда бросились в погоню. Еще не окончательно очнувшийся Эрик вскакивает и так же несется по следу. Вскоре он догоняет Бигту и Нашу, заметив под деревом возле них еще одного человека. Спросив требовательно, не этот ли человек ранил Одеда, и получив утвердительный ответ, Эрик сворачивает тому шею без дальнейших расспросов. После чего угрожает возмутившимся было полицейским. Наша спрашивает, не известно ли Эрику, почему этот человек хотел убить его – ведь он попал в Одеда не нарочно, его целью был Эрик. Эрик шокирован этой информацией. Неужели враги все-таки заподозрили убийство, но как?! И каким образом стрелявший узнал, что виновен именно Эрик? И как, черт побери, он сумел выследить его, не будучи замеченным? И почему не прикончил его еще в лесу, что было бы гораздо проще? К седлу лошади убитого им человека привязан мешок с... его генератором! То есть не сходится вообще ничего. Продолжая ломать голову, он спрашивает генерала Харрара, что удалось выяснить шпионам. По словам генерала, русские не подозревают убийства. Однако Эрик все равно советует отправить в Россию послов пока не поздно. Сам он, по обыкновению, подозревает Хамана, но доказать ничего не может.

Месяц Одед отлеживается в больнице, с ним постоянно сидит жена и периодически приходят дети. Когда Одед поправляется и возвращается домой, Эрик просит у него прощенья и со спокойной душой начинает обустраивать свой тент к свадьбе, наполняя его всякими приятными мелочами, которые должны понравиться невесте.

Однажды, когда во время их очередного занятия Вашти не удается унять дрожь в руках, Эрику приходится весьма нежно ее успокоить. Подоспевший Одед прогоняет девушку в ее комнату и требует, чтобы Эрик подождал еще две недели. Эрик пытается отвлечься, занимаясь приготовлениями к отъезду.

Когда до свадьбы остается меньше недели, Эрик решается все-таки поговорить с Вашти начистоту. Дождавшись, пока все в доме заснут, он пробирается к ней в комнату и тихо ее будит. Шепотом он просит ее спуститься к загону. Одевшись, девушка послушно спускается, ничего не понимая. Эрик говорит, что ему просто нужно было поговорить с нею без свидетелей. За все эти годы Вашти никогда не спрашивала, что у него под маской, и он очень благодарен ей за это, но, в конце концов, она имеет право знать... Поскольку это не просто какой-то отвратительный шрам, это гораздо хуже... Она отвечает, что для нее это не имеет значения. Не обращая внимания на ее слова, Эрик говорит, что если она передумает, увидев его лицо, то он поймет это, он только умоляет ее не кричать – этого он не вынесет. Она дает слово, и Эрик снимает маску. С минуту Вашти продолжает смотреть ему в глаза, словно ничего не произошло, потом медленно начинает изучать его лицо, дотрагиваясь до него пальчиком. Наконец, после долгого молчания она говорит, что отсутствие у Эрика руки, или ноги, или носа... не изменит ее любви к нему. Эрик шепчет, что следующая мелодия, которую он напишет, будет посвящена его невесте. Вашти начинает медленно снимать свою вуаль. Понимая, что она тоже хочет открыть лицо, Эрик ее останавливает. Но она не слушается и открывает лицо и волосы. Увидев ее впервые, Эрик потрясен ее красотой. Они бегут к садовой калитке, и уже готовы поцеловаться, когда их настигает рассерженный Одед.

Вашти испуганно убегает, а Одед выговаривает Эрику за то, что он снял с нее покрывало, а также за нарушенное обещание – он ведь дал слово, что не тронет ее до свадьбы! Неужели так сложно потерпеть шесть дней? Эрик огрызается, что она цела, ничего не было между ними. Все, чего он хотел, – это поцелуй. Всего один, первый в его жизни поцелуй с девушкой – разве это преступление? Проявляя снисхождение к неопытности Эрика, Одед терпеливо объясняет, что, даже если Эрик не хотел причинять ей вреда, после этого поцелуя он вряд ли смог бы остановиться. Будет лучше, если он вовсе не будет видеться с Вашти до свадьбы.

Не в силах уснуть после своего приключения, Эрик скачет во дворец, чтобы перевести свои часы на три месяца вперед. Уже покидая дворец, он натыкается на подкарауливавшую его Малаке и ее телохранителя. Отведя Эрика в сторонку, она говорит, что муж рассказал ей про зеркальную комнату. Так вот, она хочет, чтобы Эрик продемонстрировал ей, как эта комната работает. Они могут запереть там ее телохранителя, допустившего, чтобы ее поцарапала кошка. Эрик отвечает, что покажет ей комнату, но с условием. Шахиня возмущена тем, что Эрик осмеливается ставить ей условия. Но Эрик говорит, что даже у Аллаха есть свои условия: если он тобой недоволен, он, к примеру, может отобрать у тебя воздух, которым ты дышишь. А условие Эрика такое: никого они не станут запирать в комнате, но если Малаке желает, она может рассказать своим подружкам, что запирала. Оскорбленная Малаке грозится приказать убить Эрика. Он же отвечает, что этим она вызовет его неудовольствие, а когда он недоволен, то, подобно Аллаху, может перекрыть ей дыхание. Слегка придушив ее, Эрик добавляет, что госпожа может послать за своим покорным слугой когда будет угодно.

На утро Одед сообщает Эрику, что уезжает по делам в соседний город вместе с Дариусом, Бигтой и Нашой. Эрика же он собирается взять с собой – от греха подальше. Они должны управиться за 4 дня, так что вернутся как раз к свадьбе.

В городе, пока Одед занимается государственными делами, Эрик покупает всем подарки, в том числе медальон и кольцо для Вашти и позолоченную музыкальную шкатулку для Сари. На обратном пути они останавливаются на отдых в лесу. Эрик витает в облаках, не участвуя в общей беседе. Грубое подшучивание спутников раздражает его настолько, что он в конце концов отделяется от группы, путешествуя обратно в одиночестве. Когда, обогнав Одеда на несколько часов, Эрик верхом приближается к его дому, конь вдруг начинает волноваться, храпя и танцуя на месте. Эрик безуспешно пытается его успокоить. Они едва достигают холма над домом Перса, когда конь с оглушительным ржанием встает на дыбы. Его взметнувшиеся копыта на фоне багрового зарева – последнее, что помнил Эрик.

Придя в сознание, Эрик слышит отдаленные голоса, звук копыт... но не может ни пошевелиться, ни даже окрыть глаза. Находит его естественно Одед со своими людьми. До слуха Эрика доносятся вздохи ужаса и повторяющиеся восклицания о том, "как много крови!"... Кто-то говорит Одеду, что теперь уже слишком поздно – Эрик мертв. Но, обнаружив, что тот все еще дышит, упрямый дарога велит поднять Эрика с земли и везти к докторам.

Эрик приходит в сознание урывками, и всякий раз слышит, как сначала подчиненные Одеда, а затем и доктора убеждают его оставить несчастного и дать ему спокойно умереть. Его легкие доверху заполнены жидкостью, добрая половина которой – его собственная кровь. Ему ничем уже не помочь, и любые попытки лечения лишь наполнят болью последние часы умирающего. Одед настаивает, чтобы врачи делали свое дело, даже если это будет болезненно. Поскольку, если бы Эрик мог выразить свою волю, он бы сказал то же самое. После некоторых колебаний, под натиском начальника полиции Эрика все же начинают лечить, кулаками регулярно выколачивая кровавую жижу у него из легких, и причиняя больному немалые страдания.

По непонятной причине Одед сидит с Эриком день и ночь, словно с родным ребенком, он поит его лекарствами, и даже моет его. Всякий раз, когда в помещение входит кто-нибудь посторонний, Одед осторожно прикрывает лицо Эрика тонкой тканью.

Неизвестно, сколько проходит времени, прежде чем Эрик, наконец, приходит в себя. Не понимая, что с ним случилось, Эрик слабым голосом спрашивает Одеда, не стреляли ли в него? Но Одед отвечает, что нет. Они не знают, что произошло, и надеялись, что Эрик расскажет им, когда очнется. Но Эрик ничего не помнит. В глаза ему сразу бросается то, что дарога сильно похудел и осунулся. Опережая вопросы Эрика, Одед объясняет ему, что они в Молкаре, они понятия не имеют, как Эрик тут оказался, но, тем не менее, они здесь с того момента, как нашли его, то есть уже восемь дней. В последний раз они видели Эрика, когда он обогнал их в лесу, устремившись вперед к дому. Но когда они добрались туда, Эрика там уже не было. Несколько недель они его искали, и в итоге потеряли след. Одед уже отчаялся найти его, когда из Молкары вдруг пришла весть о странном существе, которое воет по ночам, пугая скот. Взяв ружьё, местный фермер пошел разобраться с невиданным зверем, но к своему изумлению увидел лишь человека верхом на черной лошади. Услышав об этом, Одед со своими людьми сразу же поехал туда, но им пришлось искать Эрика еще несколько недель, пока, наконец, их не привлекло звонкое ржание Либр. Если бы не она, они наверное никогда не нашли бы Эрика в высокой траве.

Слушая эту историю, Эрик то и дело принимается надсадно кашлять, сплевывая кровь. Случайно скользнув взглядом по собственным рукам, он приходит в ужас. Высохшая кожа какого-то совершенно неживого синевато-серого оттенка снова туго обтянула кости. Отлично понимая теперь, почему люди Одеда поначалу приняли его за мертвеца, он сокрушенно гадает, на что же похоже сейчас его лицо...

Перс настаивает на том, чтобы Эрик отдыхал. Но Эрик не может успокоиться, вспомнив про свой часовой механизм. Он узнает, что с того момента как они выехали из дома, прошло два месяца. Стало быть, заводить дьявольские часы нужно будет лишь через месяц. Не будучи уверенным, что протянет так долго, Эрик указывает Одеду карман, в котором, в случае смерти Эрика, тот найдет подробную инструкцию, как можно обезвредить механизм.

Еще две недели Одед за ним ухаживает. Узнав от него, что Шах, лишившись Эрика, теперь пребывает в ужасном состоянии, Эрик начинает понемногу вставать на ноги. Во время первой же такой попытки он обнаруживает решетку на окне и охрану у входа. Его стерегут, словно преступника, и Эрик перестает понимать, что происходит. При любом его неверном движении на него тут же наводят дюжину ружей. Одед явно что-то от него скрыл. В углу комнаты Эрик находит свою одежду, сваленную на пол – и она вся залита кровью. Если бы вся эта кровь была его собственной, он бы вряд ли смог выжить. Из-за этого Эрик начинает подозревать, что, возможно, кого-то убил. Возможно даже... Вашти... или Сари, или еще кого-то из семьи Одеда. Это объясняло бы страх и недоверие на лицах солдат. Но Одед говорит, что нет, конечно нет, как Эрик мог даже предположить подобное! Его семья в безопасности.

Ничуть не успокоенный, Эрик продолжает лечиться. И вскоре решает ехать в Баболь – ему пора переводить часы. С великими мучениями он добирается туда, кашляя до полного изнеможения. Из кареты его выносят на руках, они с Одедом идут в башню вдвоем, но у Эрика не достает сил, чтобы подняться на нее. Опустившись на пол, он после некоторых колебаний вручает Одеду бумажку с написанной инструкцией. Следуя письменным указаниям Эрика, тот разъединяет цепи, обезвреживая взрывной механизм. Хотя сам он даже не догадывается, что именно проделал и для чего.

Несколькими часами позже Эрик лежит без сил у себя в палатке. Он спрашивает Одеда, почему тот не уходит? Он должен быть со своей семьей. Но Одед лишь отшучивается. Эрик вслух рассуждает о том, что обязательно должен уехать. Вместе с Вашти. Здесь они никогда не будут в безопасности. Выяснилось, что стрелявший в него был из России. И носил ту же фамилию, что и двое из убитых Эриком военачальников.

Одед почти ничего не рассказывает Эрику – ему нужно, чтобы Эрик вспомнил все сам. В надежде, что это подстегнет его память, дарога решает провести Эрика по тем местам, в которых он, видимо, побывал за то время, что они его искали. Они с Эриком возвращаются в тот лагерь, где ужинали в последний раз – перед его исчезновением. Но тот вечер Эрик и так прекрасно помнит, он рассказывает, как ехал по лесу один, как подъехал к дому Одеда... А дальше... Возможно, конь его сбросил? И он попал под копыта? В ответ дарога лишь качает головой. Затем они едут к дому – и застают там пепелище. Эрик в ужасе – дом сгорел до основания. Встревожившись не на шутку, Эрик спрашивает, где же все? Одед отвечает, что добрый друг распахнул для них свои двери, они теперь в безопасности. Растерянный и подавленный, Эрик бродит по пепелищу, гадая, не он ли поджег дом, и горюя обо всем, чего лишились бедные женщины – Сари и Вашти. Он говорит, что построит для Сари новый дом, а для Вашти купит все музыкальные инструменты на свете, взамен погибшего фортепиано.

Но в эти минуты к нему впервые приходит отрывочное кошмарное воспоминание – о том, как на Вашти горела одежда, и как он судорожно заворачивал ее в свой плащ. Эрик осознает, что девушка погибла, и с ним случается настоящая истерика. Он в бешенстве кричит Одеду, что тот его обманул, и пытается бежать оттуда. Но его хватают, и врач делает ему успокоительный укол.

Позже Эрик в одиночестве лежит у себя в палатке и горько плачет о бедной Вашти и бедном Эрике. Поднявшись, он хочет поговорить с дарогой, но тот уехал, а Эрика не выпускает охрана. Наплевав на угрозы офицеров стрелять в спину без предупреждения, Эрик берет лошадь и уезжает в лес. Он слоняется там в одиночестве, пока его не находит Одед. Он мягко просит Эрика рассказать, что он вспомнил. Эрик рассказывает, заикаясь и роняя слезы. Но вскоре он узнает, что погибла не только Вашти. Огонь забрал всю семью. И, судя по тому, что их конюх был найден у загона с перерезанным горлом, это был не несчастный случай, а преднамеренный поджог.

Одед просит Эрика попытаться вспомнить хоть что-нибудь, ведь он прибыл на место первым и, судя по следам, какое-то время преследовал поджигателей до их лесной стоянки. Его слова на многое могли бы пролить свет, в частности – помочь Одеду понять, кто и за что так жестоко расправился с его семьей. Эрик не хочет ничего вспоминать. Но, тем не менее, он едет с дарогой на ту самую стоянку, где останавливались загадочные поджигатели. Там, на примятой траве повсюду угадываются темные следы крови. В ответ на требовательный вопрос Эрика, Одед признается, что здесь была бойня. Пятерых человек они нашли здесь... с вырванными сердцами, а шестой, совершенно обезумевший, слонялся неподалеку. Сейчас он в изоляторе. Эрик насмерть перепуган этой информацией. Он убеждает самого себя, что не мог этого сделать, физически не мог, он же почти не выносит крови, у него даже ножа с собой не было – это не его метод! Но, похоже, окружающие считают убийцей именно его – отсюда и решетки на окнах, и вооруженный до зубов конвой. Одед допускает, что, возможно, Эрик просто оказался рядом, или даже защищал кого-то от убийцы – поэтому его одежда вся в крови.

Во дворце тем временем обстановка накаляется. Шах, напуганный произошедшими событиями, никуда не выходит из своих покоев, порой даже исчезая на несколько дней, и разговаривает с подчиненными не иначе как через запертую дверь. Государственными делами заправляет Хаман. Министры уже всерьез подумывают над тем, чтобы передать ему престол, пока не подрастет старший сын Шаха. Эрик сильно сомневается, что в этом случае мальчик проживет достаточно долго.

Они с Одедом едут в лечебницу для душевнобольных в Кути, навестить единственного выжившего свидетеля бойни, который после пережитого лишился рассудка. Но едва увидев Эрика, тот забивается в угол и начинает орать не своим голосом. Испуганный не меньше несчастного безумца, Эрик пытается бежать, осознав, что мужчина узнал в нем не просто участника событий, а убийцу. Одед хватает отчаянно вырывающегося Эрика и, прижав его к земле, шепчет, что ни за что не даст его в обиду, что на месте Эрика он сам сделал бы с теми ублюдками то же самое. Эрик погружается в депрессивное оцепенение. Несколько дней он лежит, тупо глядя в стенку своей палатки, а Одед сидит с ним и, пытаясь хоть как-то отвлечь его, читает ему по-французски. В это же время выясняется, что трое из поджигателей были братьями человека, стрелявшего в Эрика и ранившего Одеда...

Измученный ожиданием Шах наконец в приказном порядке требует Эрика к себе. Он не намерен позволить тому покинуть Персию. Кроме того, он хочет немедленно узнать все оставшиеся секреты дворца. Если Эрик сбежит, то солдаты Шаха каждый день будут убивать по одному пленному ребенку из России до тех пор, пока Эрика не замучает совесть и он не явится во дворец. Разумеется, это была идея Хамана.

Одед предлагает Эрику бежать все равно, а его люди, якобы пустившиеся в погоню, привезут во дворец мертвеца, найденного на берегу Каспия, и выдадут его за Эрика, переодев в одежду последнего. Но Эрик боится, что слишком многие пострадают в этом случае от шахского гнева. Он предлагает другой план. Всем известно, что Эрик умирает, – так пусть же его отвезут во дворец и на руках отнесут в кабинет главного лекаря – тот, что с видом на море. Шах придет к постели умирающего и сам прикажет оставить их и закрыть все двери, желая наедине услышать от Эрика последние тайны дворца. И когда они останутся в комнате вдвоем, Эрик просто исчезнет. Таким образом, Шаху некого будет винить в его исчезновении, кроме самого себя. Ну, а затем уже Одед пустится в погоню и привезет своего мертвеца в Эрикиной одежде. Так они и поступают.

После душеспасительной беседы с Шахом, в которой Эрик раскрывает ему оставшиеся секреты дворца, а также дает несколько полезных советов по управлению государством (главный из которых – опасаться Хамана), Эрик демонстративно пытается встать и подойти к окну, чтобы "в последний раз взглянуть на закат", в чем терпит столь же демонстративную неудачу. Он просит Шаха подойти к окну заместо него и подробно рассказать Эрику, какой сегодня закат. Пока Шах, отвернувшись к окну и еле сдерживая слезы, расписывает "умирающему" Эрику красоты вечернего Мазендарана, тот неслышно соскальзывает со смертного одра и исчезает в потайном люке. Спустя минут пять, когда разгневанный Шах поднимает тревогу, веля перекрыть все выходы из дворца, Эрик, запрыгнув на лошадь, успевает промчаться мимо обалдевшей стражи сквозь уже наполовину закрытые ворота. Бросив лошадь в лесу, он снова пробирается во дворец через вентиляционную шахту и подслушивает, что происходит в тронном зале.

Шах подозревает, что Одед в сговоре с Эриком. Он велит своему дароге привести Эрика назад и тем самым доказать свою верность. Одед со своими людьми пускается в погоню. В ожидании его возвращения Эрик скрывается на чердаке, где он отсыпается и отдыхает, периодически воруя с кухни еду, и подслушивая по пути дворцовые разговоры. Из одной такой приватной беседы он узнает, что по просьбе мужа Малаке умертвила Хамана, заперев его в зеркальной комнате.

Через несколько дней дарога возвращается во дворец с трупом мужчины, лицо которого обезображено чайками, но который и ростом и фигурой похож на Эрика, и одет в Эрикину одежду. Шах самолично осматривает труп, желая удостовериться, что это действительно Эрик. Он поражен отсутствием у умершего лица. Одед возражает, что физиономию Эрика и при жизни сложно было назвать лицом. В конце концов он заставляет Шаха поверить в эту историю. Один лишь Зетар догадывается, что тело принадлежит вовсе не Эрику, но ничего не говорит вслух, и только молча вручает Одеду кулек с Эрикиными лекарствами.

Однако, даже убедившись, что Эрик мертв, Шах все же решает отослать от себя Одеда. Ибо сам Эрик предупредил его, чтобы он удалял от себя людей, в верности которых усомнился хотя бы на минуту. Шах крепко обнимает своего дарогу на прощанье. Одед в последний раз советует ему приглядывать за Хаманом, но он загадочно отвечает, что Хаман больше не представляет угрозы.

Оставшись один, Шах медленно идет к себе в комнату, где внезапно принимается крушить мебель, выплескивая свое горе, а потом садится на кровать и плачет.

По его приказу всех пленников из России должны вернуть на родину, вместе с богатыми дарами и просьбой о мире. Когда Шах удаляется в ванную, Эрик крадет его оставленные без присмотра перстни, вспомнив свою давнюю клятву. Потом правда ему приходится так же незаметно их вернуть, когда дарога строго объясняет ему, что из-за его мальчишества может скатиться чья-то голова.

Пока Эрик торопливо собирает вещи, Одед рассказывает ему, что им удалось выяснить об убийцах его семьи. Оказывается, мужчины этого семейства дали клятву уничтожить Эрика и всех, кто ему дорог, в отместку за то, что он погубил их близких. Эрика не слишком пугает эта новость. Он спрашивает, куда теперь намерен отправиться Одед. Тот отвечает, что, возможно, во Францию – благодаря общению с Эриком, он неплохо поднаторел во французском. Но он уверен, что в какую бы страну они с Эриком ни отправились, он в любом случае сумеет выучить язык. Услышав эти слова, Эрик выходит из себя и начинает орать, что не нуждается ни в чьем сопровождении. Яростно отстаивая свое право путешествовать в одиночестве, он доходит даже до того, что срывает с себя маску, продолжая орать, что с ним слишком опасно, что он чудовище, и что Одед – просто идиот, если до сих пор этого не заметил. Наговорив друг другу гадостей, они сцепляются в драке.

Наша разнимает их. Оставшись наедине с Эриком, он рассказывает ему, как Одед чуть не умер, потеряв свою семью. Бог знает почему, но в те страшные дни именно Эрик стал той единственной нитью, которая вновь связала его с жизнью. Если Эрик не планирует брать его с собой – это его право. Но им в любом случае будет лучше помириться, нежели навсегда расстаться врагами.

Издалека Эрик задумчиво наблюдает, как Наша прощается с Одедом. Бросив хмурый взгляд на Эрика, дарога неторопливо уходит куда-то за деревья. Эрик следует за ним и застает его на коленях возле восьми могил. Это зрелище заставляет Эрика смягчиться, и они долго разговаривают по душам. Одед не винит Эрика в том, что произошло. Благодаря Эрику его семья была счастлива до последнего дня. И кто знает, какая участь ждала бы их – членов царской семьи – если бы враг вторгся в Персию. В конце концов, в мире есть вещи гораздо хуже смерти...

Но теперь Эрик – это все, что у него осталось. Одед волнуется за него. Он же совершенно не может о себе позаботиться! Раньше за ним хотя бы присматривал Хегай, а теперь Эрик снова худой, как тростинка. Если он уедет один, он же опять заболеет! И умрет где-нибудь в лесу... в одиночестве...

В конце концов, Эрик соглашается с доводами Перса. Однако из Персии они все равно должны выехать раздельно, и вплоть до самого Средиземного моря дарога Эрика не увидит. А Эрик тем временем незаметно присмотрит за ними с Дариусом. Перс спрашивает, кто же в таком случае присмотрит за Эриком? Но Эрик отвечает, что прекрасно может делать и то и другое одновременно – у него большой опыт. Договорившись обо всем, они трогаются в путь: Перс с Дариусом по северной дороге, Эрик с лошадьми – по лесу, параллельно тракту.

Слушая негромкий стук копыт, Эрик гадает, суждено ли ему всю жизнь прожить на спине у лошади?.. Последние пятнадцать лет он спал в палатках, продуваемых всеми ветрами. Так не пора ли уже осесть где-нибудь? Вот только может ли он осесть хоть где-то, когда столько людей жаждут его крови? Нет, если когда-нибудь он и построит дворец для самого себя, дворец этот будет надежно укрыт от человеческих глаз.


Эпилог.
Париж, 1881 год.

Поздним вечером Эрик, захватив с собой скромные реликвии, оставленные ему Кристиной, идет к дому Перса на улице Риволи. Однако зайти не решается. Заметив из окна своей квартиры Эрика, одиноко сидящего на скамейке в саду Тюильри, дарога спускается к нему, но, выйдя на улицу, обнаруживает, что Эрик исчез.

Вернувшись в Оперу, Эрик пробирается в стойло к Цезарю и тихо уводит его из конюшни, что, видимо, проделывал уже неоднократно. В поисках утешения он негромко разговаривает с животным, пока того не начинают искать. Двое служащих конюшни, которые уже не в первый раз находят этого коня в подземельях, твердо убеждены, что это проделки Призрака, но, дабы не потерять работу, договариваются держать рот на замке.

Продолжение следует...

Синопсис © soulofrain13

Наверх