Пускай холодною землею
Засыпан я,
О друг! всегда, везде с тобою
Душа моя.
Любви безумного томленья,
Жилец могил,
В стране покоя и забвенья
Я не забыл.

Ты не должна любить другого,
Нет, не должна,
Ты мертвецу святыней слова
Обручена;
Увы, твой страх, твои моленья -
К чему оне?
Ты знаешь, мира и забвенья
Не надо мне!

М. Лермонтов


Оглушительный звон разлетающегося в дребезги стекла, ослепительная вспышка взорвавшегося сна под аккомпанемент зловещих фанфар, и вот ты – пленник маскарада. Великолепная, колоссальных масштабов зала, открывшаяся его изумленному взору, охваченная пестрым вихрем безумного вальса, казалась совершенно особым фантастическим миром, который и не подозревал о существовании убогой реальности. Помпезный золотой и величественный бордовый, прозрачный бирюзовый и таинственный изумруд – все эти цвета, подобно извилистым лентам северного сияния, сплетались вокруг него радужным коконом и завлекали в свою странную полуночную игру. Здесь, на этом невиданном балу фантасмагорий ничто не подчинялось законам, здесь райская птица в наряде из аметистовых перьев кружилась над черным паркетом в объятиях унылого пьеро, здесь сгорала белоснежная лилия, окутанная алым шлейфом живого пламени.
Никогда прежде ему не приходилось видеть такого буйства красок, такого количества людей рядом с собой, даже на том памятном балу в Опере. Хм… Он был тогда в этом вульгарном костюме Красной Смерти. Как же давно все это было! Как изменилось теперь. Никто не замечает его, а если чей-то томный рассеянный взгляд и останавливается на нем, то через мгновение вновь растворяется в глубине зала. Тут Эрик медленно поднес руку к лицу, смутно надеясь на что-то… Но тонкие пальцы, наткнулись на холодную твердую поверхность незнакомой маски. Все верно, ведь это маскарад, а являться на маскарад с открытым лицом не положено. Так кто же он? Саркастичный Арлекин? Нет, конечно, нет…
Изысканные маски благородных дам, превращавшие своих надменных владелиц в венецианских красавиц эпохи Тициана, заставляли воображение рисовать перед ошеломленным разумом картины пышных цветников Людовика ХIV. Загадочными молчаливыми незнакомками мелькали в толпе черноликие моретты, издревле воплощавшие обманчивую женскую покорность и затаенный мужской страх. Неподалеку, обособленной группой кривлялись маттчино в обтягивающих клетчатых трико, которым невнятным мурлыканьем отвечала диковинная кошачья маска. В диком безостановочном вальсе пролетел мимо почтенный сеньор Пантелоне, тщетно пытающийся завоевать сердце очередной красотки, стайкой изворотливых мышей ловко сновали между танцующими парами полишинели, замышляющие новую проказу над длинноносым Доктором Чумой, в который раз потерявшем свои знаменитые очки.
Так что же, все на своих местах? И да, и нет… Не хватает лишь баутты, главной маски бала, строгого и зловещего образа смерти, сошедшего со средневековых миниатюр. Значит, во всем этом хаосе ему отведена роль призрака, пришельца с того света? Что ж, эта роль ему очень хорошо знакома…
И вдруг, среди яркой пошлости карнавала, Эрик увидел скорее сердцем, чем взглядом, одну фигуру. Необъяснимой магнетической силой влекло его к удивительной девушке, облаченной в длинное старинное одеяние, искусно расшитое тонкими витыми орнаментами, похожими на древнюю вязь, какими много веков назад воинственные викинги украшали свои корабли. Ее длинные светлые волосы, покрытые легкой вышитой накидкой, золотистой волной стекали по спине. Ее белая лилейная шейка, ее глаза, невыносимо-печальные глаза, отразившие кристальную чистоту шведских озер…
-- Кристина! – воскликнул он, чувствуя, как сердце вырывается из груди. Он увидел ее вновь; следуя какому-то непостижимому капризу, Бог оказал ему эту великую милость!.. – Кристина, ангел мой… - шептал он, не в силах сделать и шага.
-- Эрик… - как и раньше у фонтана, во мраке тайного коридора, позвала она.
В ту же секунду летящая в вихре венского вальса зала стала терять свои очертания, линии гнулись и перекручивались, искажая фигуры гротескных карнавальных персонажей, цвета меркли, бледнели и постепенно растворялись в новой тьме, где оставалась только демоническая музыка невидимого хора в сопровождении роковых валторн, да и то недолго, до тех пор, пока последний торжествующий аккорд не превратился в тишину.

<<< Назад   Дальше >>>

В раздел "Фанфики"
На верх страницы