В качестве иллюстраций использованы официальные фотографии постановки,
собственные фотографии администрации сайта и сканы сувенирной брошюры.
Пожалуйста, не копируйте без разрешения!



Каст от 09.01.2016 г.:

Призрак - Матиас Эденборн
Кристина - Рэйчел Энн Мур
Рауль - Ингве Госёй Ромдал
мадам Жири - Маша Карелл
Мег Жири - Дорте Нидермайер
Флек - Сандра Мария Германн
Скуэлч - Бьорн Кляйн
Гангл - Питер Кастелейн
Густав - Тео


Гамбургский театр "Operettenhaus" находится в районе Санкт-Паули, который в вечернее время расцвечен яркими огнями вывесок. Это средоточие злачных и увеселительных заведений города, местный "район красных фонарей", где можно найти все, что угодно, начиная от музея эротического искусства и заканчивая шоу трансвеститов.

Театр прекрасно расположен недалеко от станции метро. В холле при входе – прилавок с сувенирной продукцией, а кроме того, здесь можно взять бесплатно рекламные проспекты будущих шоу и, что самое главное, распечатку состава к текущему спектаклю. Техническая информация, включая каст, дублируется также на мониторе над сувенирами. Еще один прилавок с сувенирами – в фойе, куда попадаешь после проверки билетов. Не могу сказать, кстати, что сувениры пользовались успехом.






Кстати, гардероб в театре платный – 2 евро. А нумерация кресел – в две стороны от центра. И малый угол подъема в партере. Но это все мелочи.

Безусловно, огромная разница – когда смотришь видео (я говорю об австралийской постановке, вышедшей на диске) и спектакль "живьем". И если поругать "Love Never Dies" есть за что и при просмотре смонтированной версии, то похвалить за что – я нашла в Гамбурге. Как бы ни звучало это странно и даже, на минуточку, кощунственно.




Intro (Вступление) + Till I Hear You Sing (Пока я не услышу, как ты поешь)

Оркестр играет вступление, и мы видим проступающие очертания кабинета Призрака (будем называть его так, а не мистером Уай). Эта и часть следующей сцены – опущен тонкий прозрачный занавес. Какая была задумка у постановщика, не очень ясно. Мне лично занавес очень мешал следить за Призраком, за выражением его лица, за жестами...

Призрак сидит за пианино, сочиняя музыку, но она не нравится ему, он мнет и выбрасывает ноты. Затем он поет свою выходную арию. И, надо сказать, с голосом у Эденборна все было отлично. Им он добирал очки актерской игры, потерянные на деревянных жестах.


The Coney Island Waltz (Кони-Айлендский вальс)

После арии Призрак садится на стул, и платформа поднимается над сценой – а под ней разворачиваются декорации Фантазмы. Призрак обозревает происходящее сверху – как кукольник, осматривающий свое хозяйство.

А внизу вначале мы видим только троицу Гангла, Флек и Скуелча. Они приглашают всех в царство диковинок и странно-страшных вещей мистера Уай.

Вальс – фантасмагория, как декорация из Брэдбери, и перед зрителями проходит череда уродцев, здесь и бородатая женщина, и фокусник, и карлица Флек, и безумная карусель... В финале троица представляет почтеннейшей публике девушек о-ля-ля во главе с несравненной Мег Жири. Чуть ранее подиум с Призраком уходит вверх, а на сцене появляется металлическая конструкция – гротескная полумаска с оригинальной занавесью. Визуальная часть – первая и бесспорная положительная вещь в спектакле.


 
 


Only For Him/ Only For You (Только для него/ Только для вас)

Номер, конечно, чистой воды пародия, да и Мег, мне показалось, воспринимает его не всерьез. Куда более серьезна она в следующей сцене – с мадам Жири, которая нехотя сообщает ей, что скоро прибудет Кристина. Кстати, категорически неясно, какую роль выполняет теперь мадам Жири при Фантазме и Призраке. Она просто есть. Как в анекдотах про тещу.

 
      


Christine Disembarks (Кристина сходит на берег)

Появляются декорации порта, и слева на травелаторе мы недолго видим Призрака – он ждет Кристину. И она появляется после других знаменитостей, сошедших на берег. Она молчит и улыбается, позволяя Раулю играть роль главы семьи, распихивать назойливых журналистов, ограждать жену и сына от расспросов. Сам, все сам, не удивительно, что его раздражает, что Кристину именуют Дааэ, а не де Шаньи.

Появляется карета, и троица приглашает чету де Шаньи отправиться в отель.

 


"What A Dreadful Town!..." (Какой паршивый город)

Второй положительный момент – это Рауль де Шаньи (Ингве Госёй Ромдаль). Если после оригинального мюзикла всем, или почти всем, хочется откомфортить Призрака, то после сиквела (назовем вещи своими именами, это сиквел) мне лично захотелось откомфортить именно Рауля. И первый звоночек к этому прозвучал в сцене в отеле.

Именно в этой сцене, таково мое мнение, уместилась вся трагическая повесть женитьбы Рауля. Человек в общем-то неплохой, он просто не может подстроиться под новое время, новый век, более стремительный, более откровенный, более феминистичный в конце концов. У меня сложилось впечатление, что запил он недавно – во всяком случае, Густав еще не успел забыть, что отец играл с ним, а Рауль не успел очерстветь к ребенку. При своей чисто мужской сдержанности – видно, что к Густаву он испытывает искреннюю любовь, хотя и выражается она скупо, погладить ребенка по голове он все равно не забывает.


Look With Your Heart (Смотри сердцем)

В целом, я бы сказала, что де Шаньи как ячейка общества – довольно крепкая, хотя и с внутренними конфликтами, и это третий плюс шоу. Если бы не вмешательство Призрака...

 


Beneath a Moonless Sky (Под безлунным небом)

Декорации в этой сцене, не побоюсь этого слова, прекрасные. Эта балконная дверь, затмевающая своей элегантностью даже белое платье Кристины... И это появление Призрака – за годы он не утратил страсть к высокохудожественным эффектам.

Кристина падает в обморок, и Призрак относит ее в кресло и ждет, когда она очнется, любуясь красотой и наслаждаясь близостью любимой женщины.


Кристина приходит в себя и обрушивает на голову Призрака весь свой гнев. Мне кажется, это особенность именно немецких Кристин – они с удовольствием гоняют Призраков по всей сцене в оригинальном мюзикле. Теперь Кристина моментально ставит Призрака на место, и ему долго приходится оправдываться.

Если у меня и были какие-то сомнения в самом начале спектакля – уж очень выигрышно смотрелся Призрак в антураже своего дома, а затем над Фантазмой, - то в этой сцене я утвердилась во мнении. Призрак не изменился ничуть. Он словно законсервировался на десять лет. Все такой же эгоистичный ребенок, инфантильный и, мягко говоря, недальновидный.

Возможно, это была особенность конкретно Рэйчел Энн Мур, которая играла Кристину, но мне показалось, что она не любит Призрака. Если и любила когда-то, то своим поведением – соблазнил и бросил – он не только убил любовь, но убил и всякую надежду на совместное счастливое будущее когда-нибудь потом. Впрочем, как мне кажется, и Рауля она не любит сейчас. Он стал для нее таким же ребенком, как и Густав. Когда, как произошла трансформация из девушки, нуждающейся в опеке, в женщину, опекающую других, - здесь рассуждать мы не будем.

Во время этой сцены Призрак сидит на стуле возле пианино, а Кристина стоит возле него так близко, что он может обнимать ее, гладить, чем и пользуется. Напомнило сцену PONR, где у него дрожали руки. Тут руки не дрожат, впрочем, особой смелости тоже не наблюдается, особенно учитывая, что Кристина отчитывает его как мальчишку, а он отбивается какими-то совершенно слабыми аргументами.


Once Upon Another Time (Однажды в другой жизни)

В целом, эта и предыдущая сцены поставлены красиво, но не производят впечатление любовных сцен, несмотря на содержание арий. Под конец, конечно, Призрак личным обаянием сломил упрямство Кристины, и она несколько потеплела, но прежнего безоговорочного доверия уже не заслужить.


Bathing Beauty (Купающаяся красотка) + Dear Old Friend (Дорогой старый друг)

Чудесная атмосфера номеров, юмористическая зарисовка, доставившая зрителям много удовольствия. Судя по тому, как отчитывает мадам Жири свою дочь, она – ее то ли менеджер, то ли хореограф, ну, хотя бы, становится ясно, кем она тут работает.

Густава уводит троица фриков, и Кристина бросается на его поиски.

 


The Beauty Underneath (Скрытая красота)

На мой вкус, это самая жуткая, самая кичевая сцена всего спектакля. Декорации полностью повторяют австралийские, но, признаюсь честно, на видео это не пугает так, как испугало вживую.

Итак, Густав в доме Призрака, играет на пианино, удивляет Призрака своим талантом, и тот решает показать мальчику нечто более интересное – и вовлекает его в цирк уродцев. Тут и человек-паук, и женщина-русалка, все твари в высоких пирамидах, все крутится, как жуткая карусель...

И так-то этот номер я не любила, а тут он произвел гнетущее впечатление. Посреди всего мракобесия Призрак кричит, хочет ли Густав увидеть больше, еще больше – и Густав в экстазе требует еще. И тогда Призрак снимает маску (нам не видна обезображенная часть лица, кстати, и не будет видна до конца спектакля).

Я категорически отказываюсь понимать, почему Густав закричал и в страхе убежал – он видел всех уродцев из Фантазмы, не испугался, а тут всего-то проблемы с кожей... Решительно не понимаю.

Ну, не суть. Кристина отправляет Густава домой с Мег, а сама остается серьезно поговорить с Призраком. Он просит Кристину никогда не упоминать Густаву, кто его настоящий отец. Единственный мужской поступок, который он совершил, я считаю.

И под занавес – мадам Жири, которая своим угрожающим монологом завершает акт 1.

 
 


Why Does She Love Me? (Почему она меня любит?) + The Sea Is Clear (Море чистое)

Мы читали множество фанфиков, где Рауль предстает плохим героем, на фоне которого Призрак выглядит героем-любовником и вообще молодцом. Так вот, тут Рауль, призванный быть таким вот фоном для Призрака, даже в шкуре плохого парня выглядит лучше и сильнее Призрака. Который, впрочем, тоже не молодец.

И снова трагическая сцена, с большим надрывом. Рауль понимает, что Кристина психологически очень выросла, она на голову превосходит его, со всем его аристократическим багажом, давит авторитетом. И нет, Рауль, она не любит тебя. Правильный вопрос – почему она все еще с тобой. И еще один вдогонку – что нужно сделать, чтобы хоть как-то подтянуться. Ответ, мне кажется, очевиден – быть Густаву отцом. Кристина оценит это и проникнется уважением. А на уважении можно строить крепкий брак, даже если нет любви.



Devil Take the Hidmost (Дьявол заберет последнего)

Как сказала мне потом коллега, которая не видела австралийскую запись сиквела и вообще не была в курсе сюжета, для нее была полная неожиданность увидеть Призрака вместо бармена. Что ж, плюсик в карму постановщику.

Отличная по накалу страстей сцена, от Рауля и Призрака летели искры, и я пожалела, что Рауль не врезал Призраку, хотя имел полное моральное право.


Дальше действие полетело вперед. Это еще один плюс – динамика, движуха, если можно так сказать.

Mother, Did You Watch? (Мама, ты видела?)

Категорически отказываюсь понимать, как случилось так, что Мег слетела с катушек. Вернее, что она слетела с катушек до такой степени, что схватилась за пистолет. (Откуда, кстати, у нее пистолет вообще...) Она и мадам Жири – их тема не раскрыта вообще, ни бэкграунда, ни сколько-нибудь цельного восприятия персонажей нет. Откуда растут ноги негатива мадам Жири, что ею движет, каковы ее цели и задачи... Этот план практически полностью не проработан.

 


Before The Performance (Перед выступлением)

Рауль приходит в гримерку Кристины, и происходит их диалог – это еще один кирпичик в стену моей уверенности в том, что Призрак вклинился в довольно крепкую ячейку общества. Чуть больше времени им вдвоем (БЕЗ Густава) – и они бы договорились, тем более, что, судя по тому, как Кристина ответила на поцелуй Рауля, физического отвращения к нему она не испытывает.

После ухода Рауля появляется Призрак – из незаметной дверки в стене.

И вот теперь о Кристине. Это ключевой персонаж спектакля. Появление Призрака как будто переключает тумблер у нее в голове (это вообще очень спокойная и вдумчивая Кристина). Она уже не слушает, что там говорит Призрак, о чем он вообще, она забыла о Рауле, даже о Густаве. Прекрасная иллюстрация погружения в себя и самоанализ.

 


Devil Take The Hindmost (квартет)

Нет нужды говорить, сперва дуэт, а в этой сцене квартет – моя любимая мелодия во всем мюзикле. Очень хорошо поставленная сцена со сменяющимися планами, постоянным движением на сцене.

Love Never Dies (Любовь никогда не умирает)

Рэйчел Энн Мур – американская певица, игравшая Карлотту в гамбургской постановке "Призрака Оперы". У нее мощное сопрано, которое она сдерживала во всех своих сценах вплоть до этой.

Кристина посмотрела на Рауля, на Призрака, они стояли по разные стороны сцены, как герои в "Каштанке", ожидая, в какую сторону побежит несчастная собачка, то есть, простите, Кристина. А она наконец расправила плечи, подняла подбородок и выдала в зал сильнейшую волну голоса – задрожали стены. И стало понятно, что вот же оно – вот то, что она любит, чем хочет заняться, с чем не может расстаться. Быть в звуке, делать звук, делиться звуком.

Мне кажется, не только Рауль, которому уже было все ясно, но и Призрак в этот момент понял, что он тут лишний. Разве что как композитор он еще может быть рядом с Кристиной, но и он, как Рауль, закостенел в своей скорлупе, и из всей их троицы только Кристина смогла пойти дальше и не остановиться.



"Please Miss Giry, I Want To Go Back..." (Мисс Жири, я хочу домой...)

Дальше все по накатанной. Густав исчез – Призрак подозревает Рауля, но фрики сообщают, что Рауль уехал без ребенка. И тогда выясняется, что мальчика увела Мег.

 


Мост. Эту сцену надо безжалостно показывать в театральных вузах как пример того, как не надо делать финалы. Эта сцена перечеркивает напрочь все, что было до этого, убивает эффект от всех прекрасных находок и выпячивает все недостатки постановки. Убогость сцены просто зашкаливает.

Итак, Мег почти загипнотизирована Призраком, но тот по неосторожности произносит имя Кристины – и все, Мег включилась опять, она в нервном возбуждении размахивает пистолетом и стреляет, причем явно в небо. Но нет! Кристина хватается за грудь и падает. Ни пятнышка крови на платье, кстати. Судя по всему, у нее просто инфаркт.


Все это – на мосту. Призрак невзначай так подталкивает перила, и часть конструкции падает вниз, чтобы, значит, не загораживать обзор. Смотрится чудовищно. Перила, перила – дырка – перила...

И это прекрасное – Кристина периодически вспоминает, в каком месте у нее болит и начинает к этому месту прикладывать руку...

Ну, и вишенка на торте – она говорит Густаву (при том, что Призрак уж не знает, как ей и рот закрыть, и отворачивается, и тяжко вздыхает...), кто его настоящий отец, после чего ребенок с воплем убегает.

И возвращается с Раулем, когда уже все кончено.

И вот тут вообще сцена за гранью добра и зла. Рауль сам подталкивает Густава к Призраку, к которому, кстати, ребенок не питает никаких положительных эмоций и идет довольно нехотя.

Как он снимает маску и что там говорят глаза Призрака, не интересно, потому что все внимание – на Рауля, который обнимает мертвую Кристину и нежно ее баюкает. Вот это – самый сильный момент во всей идиотской сцене.

Занавес и поклоны.

* * *

Основной вывод – усилить линии второстепенных персонажей и к черту переписать всю финальную сцену. Я не против того, чтобы кого-то убивали, если таково требование драматургии сюжета. Но я против, чтобы делали это настолько бездарно, топорно, делая сцену самого низкого балаганного пошиба.

В остальном – визуальная часть просто сногсшибательна. Местами, кстати, вульгарна. Я говорю о павлиньем заднике во время кульминационной арии Кристины. (И чисто вкусовщина – в сцене с уродцами в первом акте.) Тем не менее – яркие краски, прекрасно стилизованные наряды, интерьер... Все отменно. Напрашивается сравнение с лаконичным и спартанским даже на фоне сиквела стилем оригинального мюзикла.

Далее – драйв. Опять-таки по сравнению с медленным течением событий оригинала – тут события идут быстрее, персонажи больше двигаются по сцене, взаимодействуют друг с другом и с декорациями.

Далее – лично мое открытие, это де Шаньи. Если не брать в расчет секс до брака (и сопутствующие вопросы), то отношения в семье вполне мне нравятся, есть и узлы противоречий, и есть куда расти, а главное – обширное поле для романтического продолжения. Отдельно вынуждена отметить Густава, о котором я пыталась умолчать все предыдущие абзацы. Я не очень хорошо знакома с психологией десятилетних мальчиков, но данный конкретный Густав показался мне чересчур уж маменькиным сынком и вообще – чересчур глупеньким для своего возраста.

В общем – не имею ничего против сиквела как фанфика. В нем даже усматриваю некоторое количество положительных моментов. Главное, чтобы не было сиквела сиквела – "Густав и два его папы"...

Текст © Елена ди Венериа

Наверх