На главную Библиография Гастона Леру

Гастон Леру
"Двойная жизнь Теофраста Лонге"
(1903)

Перевод и комментарии М. М. Кириченко

Вернуться к содержанию

ГЛАВА XXXII
В которой г-н комиссар полиции Мифруа, имевший
возможность посетить лабораторию Мильн-Эдвардса,
излагает "объективные данные", успокаивающие
Теофраста по поводу будущего голода, но никак
не избавляющие от мучений голода нынешнего

«Г-н Теофраст Лонге, — сообщает комиссар Мифруа, — вот уже несколько часов изводил меня совершенно бесполезными рассуждениями по поводу своего живота. Мы находились в катакомбах всего около полутора суток, и этот бедолага уже стонал от необходимости идти вперёд на пустой желудок. Еда! Это слово в устах Теофраста приобретало невероятную значимость. Его послушать, так покажется, что только о еде мы и должны думать. А к чему это, я вас спрашиваю? Меня всегда занимало, как в сценах кораблекрушения автор посылает несчастному, тонущему в безбрежном бушующем море, спасительный буй, цель которого — удлинить агонию персонажа и количество фраз у сочинителя. Впрочем, я, кого природа в избытке наделила практическим умом, сам бы не отказался от буя, но только доведись мне тонуть на Сене или в проливе Ла-Манш, где-нибудь между Дувром и мысом Серый Нос. А в безбрежном и бушующем море я бы оттолкнул эту бесполезную помощь, я бы скорее предпочёл быструю смерть в пучине перспективам плясать безо всякой надежды по пенным гребням. Точно так же, пойди я на поводу оголодавшего Теофраста, я вынужден был бы терять время на бесплодные и бессмысленные действия и пытался бы найти спасение в нескольких чахлых грибочках, которые мой внимательный взгляд отметил на влажных стенах, мимо которых пролегал наш путь.
Ах, будь у нас возможность прервать движение ради доброго обеда, который восстановил бы наши силы для продолжения пути, я бы сам первый сказал ему: "Присядем, друг мой, стол накрыт!" Но останавливаться из-за нескольких грибов, возможно даже ядовитых, было бы недостойной разумного человека глупостью.


Анри Мильн-Эдвардс

Но г-н Теофраст Лонге явно разумен уже не был... Он голоден, он в самой глуби катакомб, и он хочет, чтобы я объяснил ему, что он сможет есть, дабы не умереть с голоду, если придётся тут задержаться. Это просто ребёнок. К счастью, мне довелось посетить лабораторию г-на Мильн-Эдвардса163 и выслушать его лекцию о пещерной фауне и флоре, представители которых могут, при необходимости, послужить пищей...
Впрочем, я замечаю — и напрасно это скрывать, — что мне тоже начинает нравиться разговор о еде. Без сомнения, я голоден, хоть и не хочу в этом сам себе признаваться. В какие-то моменты мой рассудок слабеет.
— Дорогой мой друг, — говорю я Теофрасту, — вполне возможно, что даже если вам вовсе не суждено выйти из катакомб, с голоду вы не умрёте.
— Потому что умру от жажды? — спрашивает он.
— Думаю, при перспективах смерти от жажды... смерть от голода неминуема. Но если вам не дано будет умереть от жажды, то и от голода вы не погибнете.
— Что за загадки? Поясните, господин комиссар.
— Пожалуйста. Теневыносливая флора в виде лишайников и катакомбных грибов, боюсь, не способна утолить ваши порывы голода. А они, судя по лицу, уже таковы, что представляют угрозу любому живому существу!
(Я откровенно намекал на очевидную для меня угрозу — стать через пару дней пищей кровожадного и беспощадного Теофраста. Перспектива глупая, но естественная. Прочтите, если не верите, истории про плот "Медузы" или путешествие Артура Гордона Пима).164
Но мы можем встретить воду! И тогда у нас будет еда!
— Вода! — поправил он.
— И вода, и еда. Станете ихтиофагом.
— Что это такое?
— Так называют тех, кто питается рыбой.
— Ах! — воскликнул он с чувством безмерного удовлетворения. — Если в катакомбах есть вода, то в этой воде может быть рыба? И крупная?
— Вовсе нет. Но в проточных водах она может водиться в бесчисленном количестве.
— Действительно? Бесчисленном? Так какого они размера?
— О! Размеры могут быть разные... в целом очень маленькие. Но на вкус они должны быть неплохи...
— Вам доводилось их пробовать?
— Нет, но меня в этом уверяли, когда я спускался в оссуарий и посещал фонтан Самаритен — кстати, весьма приятный на вид фонтан...


Cyclops fimbriatus

— Он далеко отсюда?
— Сейчас не могу точно сказать. Всё, что я о нём знаю, это то, что Герико де Тюри, инженер подземного строительства, создал его в 1810 году. Теперь в нем обитают копеподы, это по латыни cyclops fimbriatus.
— Aх, копеподы! Это рыбы?
— Да, у них очень своеобразное видоизменение тканей, окраски...165 У этого вида красивый красный глаз.
— Как? Один глаз?
— Да! Именно поэтому их и назвали циклопами. Наличие одного глаза у этих рыб не должно вас удивлять. Asellus aquaticus,166 который живёт в проточной воде подземелий и является водным исоподом, на что указывает его имя, вообще не имеет глаз. У многих экземпляров на месте глаз лишь маленькое пигментационное пятнышко, а у других и его нет.
— Невозможно! — воскликнул Теофраст. — Как же они ухитряются видеть?
— Им это не нужно, они же живут в темноте. Природа несравненна! — воскликнул я, охваченный гневом на тех, кто осмеливается отрицать Её совершенство. — Она даёт глаза тем, кто в них нуждается, и лишает глаз тех, кому они не потребуются!
Теофраста мои слова озадачили.
— То есть, если мы будем по-прежнему жить в катакомбах, мы в конце концов потеряем зрение?
— Естественно! Мы утратим необходимость им пользоваться, а затем отомрёт и сама возможность. Наши дети довольно быстро лишатся глаз!


Asellus aquaticus

Наши дети!.. — воскликнул он.
Мы долго смеялись над этой двусмысленной оговоркой. Затем, поскольку он продолжал настаивать на продолжении рассказа о рыбах, которых мы можем здесь обнаружить и использовать в пищу, я вынужден был прочитать ему что-то вроде лекции о видоизменениях органов, их чрезмерном развитии или атрофии в зависимости от мест обитания особей данного вида.
— Хотя рыбы, о которых я рассказываю, и не имеют глаз...
— А, мне это всё равно, я голову никогда не ем...
— ...но их слуховые органы претерпели глубокие изменения. Так, asellus aquaticus в обычном состоянии обладают маленькими плоскими органами яйцевидной формы, которые наука считает органами слуха. Это своего рода слуховые пестики. Кромке того, у них есть волоски. Одни из них прямые, другие разветвляющиеся, но без сомнения все они обладают тактильной функцией... ими они ощупывают всё вокруг. И эти существа, не обладая зрением, благодаря своим прекрасно развитым тактильным и слуховым органам, познают окружающий мир так же, а может, даже и лучше, чем если бы они могли его рассматривать при свете дня.167 Да, дорогой мой Теофраст, в животном мире случается, что носу приходится заменять глаза. И он может обладать просто невероятной чувствительностью. В провале Падирак исследователь Арман Вире на глубине в 150 метров и более чем в километре от входа в пещеру обнаружил аселиду со слуховым органом поразительной длины!


Niphargus puteanus

— А в проточной воде катакомб эти asellus aquaticus могут водиться? — спросил Теофраст.
— Почему бы и нет! Здесь обитают и другие породы пещерных рыб, например, niphargus puteanus — и, кстати, в большом количестве.
— Тем лучше! — закричал Теофраст. — Тем лучше!
— Зрительные органы niphargus puteanus также атрофированы...
— Мне всё равно — опять повторил г-н Лонге, захваченный своими мыслями. — Вы в курсе, как их ловят?
— Я не думаю, что в катакомбах, несмотря на наличие такого числа захоронений, мы сможем рассчитывать на то, чтобы найти червей...
— Неважно! — вскричал Теофраст. — У хорошего рыбака найдутся и другие приёмы, так что пусть этот самый puteanus готовится!
Тут мы решили несколько передохнуть. Во сне нам виделись потоки вод, кишащие asellus aquaticus и niphargus puteanus. Сны были прекрасны, но никак не могли идти в сравнение с теми невероятными событиями, которые ждали нас в дальнейшем».

______________________________________________
163 Анри Мильн-Эдвардс (1800–1885 ) — известный французский зоолог и естествоиспытатель, член Парижской Академии наук. — Прим. перев.


Теодор Жерико "Плот "Медузы"

164 Роман Э. А. По "Повесть о приключениях Артура Гордона Пима" содержит сцены каннибализма моряков, страдающих от голода на неуправляемом корабле.
Плот "Медузы" — реальная история крушения фрегата "Медуза", после которого около 140 пассажиров и членов команды попытались спастись, высадившись на плот. Большая часть из них погибла. На 12-й день плавания только 15 человек остались в живых. Кроме погибших в столкновениях, смытых за борт, покончивших с собой и т. п. несколько человек были съедены. История плота "Медузы" прославлена художником Теодором Жерико в известной картине — манифесте романтизма. — Прим. перев.
165 Мифруа начинает морочить голову Теофрасту, выдавая за рыб простейших ракообразных. — Прим. перев.
166 Т. н. водяной ослик, вид пресноводных ракообразных размером от 10 до 20 мм. — Прим. перев.
167 Всё это было наглядно продемонстрировано в работах катакомбной лаборатории г-на Мильн-Эдвардса. — Прим. Г. Леру.